Читаем Семейные трагедии Романовых. Трудный выбор полностью

Екатерина, пока была жива, не собиралась уступать сыну и невестке ни толики своей власти. В отличие от своей предшественницы Елизаветы Петровны, быстро обрюзгшей и утратившей подвижность, Екатерина Алексеевна и в зрелых летах сохранила энергию и деятельный нрав. Она была не так красива, как предыдущая императрица, но с возрастом ее внешность стала более импозантной и выразительной. Современники отмечали, что римский профиль, розовые полные губы, хорошие зубы, белая кожа в сочетании с нежным румянцем и черными глазами делали Екатерину весьма привлекательной. Она выработала у себя величественную осанку и гордую императорскую поступь. Появившуюся с годами полноту императрица научилась умело скрывать специальным покроем широких платьев с пышными рукавами.

Екатерина была чужда тех излишеств, которыми так славилась Елизавета. Ела она всегда немного и почти ничего не пила. Она любила говядину с солеными огурцами, яблоки, вишню и кофе, который нередко варила себе сама. На придворных застольях, чтобы не смущать гостей своей трезвостью, императрица приказывала наливать ей в бокал красной смородиновой воды, поэтому у многих иностранных послов складывалось впечатление, что она любит вино.

Екатерина почти никогда не ужинала и рано ложилась спать. Вставала она также рано и сама затапливала себе камин в холодное время года. В шесть часов утра она полоскала рот теплой водой и обтирала лицо кусочками льда, приготовленными прислугой, потом у себя в кабинете пила кофе с двумя гренками и приступала к работе с документами. В 9 часов утра к ней являлись сановники с докладами. Рассмотрев важные вопросы, Екатерина переходила в особую комнату, где куаферы-парикмахеры делали ей повседневную прическу. В это время она беседовала со своими приближенными.

После обеда императрица обычно прогуливалась или занималась рукоделием и домашним ремеслом: резала по кости, вышивала на пяльцах, шила, вязала на спицах шерстяные одеяла или фуфайки для домашних. В это время какая-нибудь из фрейлин читала ей книгу.

В 6 часов вечера во дворце часто устраивали приемы с музыкой и танцами, но, в отличие от Елизаветы, Екатерина никогда не веселилась до утра. В 10 часов вечера, оставив придворную молодежь развлекаться дальше, императрица удалялась в свои покои, чтобы к 11 часам уже заснуть.

Бывший статс-секретарь императрицы и президент коммерц-коллегии, а по совместительству придворный поэт Гавриил Романович Державин сравнивал государыню с легендарной «богоподобной» Фелицей – царевной Киргиз-Кайсакской орды. В своем стихотворении «Фелица» он дает идеализированное описание ее образа жизни и поведения:

Мурзам твоим не подражая,Почасту ходишь ты пешком,И пища самая простаяБывает за твоим столом;Не дорожа твоим покоем,Читаешь, пишешь пред налоемИ всем из твоего пераБлаженство смертным проливаешь;Подобно в карты не играешь,Как я, от утра до утра.Не слишком любишь маскарады,А в клуб не ступишь и ногой;Храня обычаи обряды,Не донкишотствуешь собой;Коня парнасска не седлаешь,К духам в собранье не въезжаешь,Не ходишь с трона на Восток, —Но кротости ходя стезею,Благотворящую душоюПолезных дней проводишь ток.

Екатерина ревностно относилась к своим обязанностям государыни и активно занималась вопросами внешней и внутренней политики. При ней Россия много и успешно воевала, расширяя свои территории на юге и западе и укрепляя свой международный авторитет. Екатерина желала слыть в Европе просвещенной правительницей. Она переписывалась с французским философом Вольтером, материально поддерживала другого французского мыслителя – Дидро (у него она купила за 15 тысяч ливров его личную библиотеку, но оставила книги в распоряжении Дидро, назначив его хранителем книжного собрания с жалованием в 1000 франков в год, которое было выдано философу на 50 лет вперед), читала сочинения европейских просветителей и была сторонницей их идей разумного устройства общества. В то же время Екатерина много общалась с другими монархами Европы. Она неоднократно встречалась с королем Пруссии Фридрихом II и австрийским императором Иосифом II. Последнего она поразила, встретив его в Могилеве в 1780 году в платье, расшитом 4200 жемчужинами. Во время французской буржуазной революции 1789 года Екатерина решительно поддержала королевскую власть и обратилась к другим монархам с призывом «освободить Францию от разбойников и восстановить монархию». При ее дворе в Петербурге нашли приют и щедрую материальную поддержку многие французские аристократы, бежавшие из революционного Парижа.

Перейти на страницу:

Все книги серии Романовы: семейная сага русских царей

Семейные трагедии Романовых. Трудный выбор
Семейные трагедии Романовых. Трудный выбор

Семейные трагедии представителей дома Романовых достойны пера Шекспира. Личная биография каждого из царствовавших в XVIII вею российских императоров скрывала свою драму. Все императоры от Петра I до Павла I были вынуждены заплатить высокую цену за имперский триумф государства. Они жертвовали во имя империи и трона собственной семьей, любовью и дружескими привязанностями. Петр I, приказавший убить своего сына, чтобы освободить дорогу детям от второго брака; несчастный государь-младенец Иван Антонович, прямо в пеленках попавший в тюремный каземат, когда он был свергнут своей троюродной бабкой Елизаветой Петровной; Петр Федорович, который был лишен власти и жизни собственной супругой Екатериной II и ее фаворитами; Павел I, в заговоре против которого принимал участие его собственный сын, будущий император Александр I, – вот далеко не полный перечень семейных потрясений дома Романовых. В результате целого века дворцовых интриг, переворотов, смен правящих ветвей династии сама семья очень сильно изменилась. Но несмотря на маленькие и большие трагедии она не распалась и с надеждой глядела в будущий век.

Людмила Борисовна Сукина

Биографии и Мемуары

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное
«Ахтунг! Покрышкин в воздухе!»
«Ахтунг! Покрышкин в воздухе!»

«Ахтунг! Ахтунг! В небе Покрышкин!» – неслось из всех немецких станций оповещения, стоило ему подняться в воздух, и «непобедимые» эксперты Люфтваффе спешили выйти из боя. «Храбрый из храбрых, вожак, лучший советский ас», – сказано в его наградном листе. Единственный Герой Советского Союза, трижды удостоенный этой высшей награды не после, а во время войны, Александр Иванович Покрышкин был не просто легендой, а живым символом советской авиации. На его боевом счету, только по официальным (сильно заниженным) данным, 59 сбитых самолетов противника. А его девиз «Высота – скорость – маневр – огонь!» стал универсальной «формулой победы» для всех «сталинских соколов».Эта книга предоставляет уникальную возможность увидеть решающие воздушные сражения Великой Отечественной глазами самих асов, из кабин «мессеров» и «фокке-вульфов» и через прицел покрышкинской «Аэрокобры».

Евгений Д Полищук , Евгений Полищук

Биографии и Мемуары / Документальное