Семейный бизнес. От перемены мест... (СИ)

Мы, как могли, утешили бедолагу, обещая, что справедливость восторжествует -- не может не восторжествовать -- и отбыли восвояси. Подозревать коллекционера в плохом лично мне казалось каким-то кощунством, тем более, что фигурой на похитителя с записи он никак не походил. Настроение, как бы мне ни было за это совестно, после общения с Рындой приподнялось, и всю дорогу до дома я слушала радио и подтанцовывала, насколько хватало пространства в пассажирском кресле "Мерседеса".

Глава 5

Отужинать мы с Егором единодушно решили дома, так что на обратном пути заехали в супермаркет, по-семейному закупили две тележки, а заодно и Соболева в тонус привели, потому как тащил он пакеты с покупками единолично. Готовить сообща оказалось весело и занимательно, и самым сложным для нас стало выбрать блюдо, которое устроило бы обоих и не отняло бы все силы и время. Сошлись в итоге на мясе с овощами. Чтобы процесс пошел веселее, мы открыли бутылочку красного. На Егоре-то это никак не отразилось, а вот мне очень даже помогло: работа прям кипела. Кипела настолько, что в какой-то момент Егор и вовсе отправил меня на диван принимать чудотворные компрессы из заварки, чтобы не путалась под ногами.

Пролежать смирно получилось от силы минут десять, а потом неуемный темперамент, сдобренный красным вином взял свое.

-- Что думаешь по поводу наших подозреваемых? -- начала пытать я Соболева.

-- Что лучше бы пойти им всем лесом со своими проблемами. А то, что исполнителя, поднявшего руку на мою женщину, мы сегодня не увидели, и, пока не выясним, кто из этих четверых заказчик, скорее всего и не увидим -- ясно, как стекло, -- по его тону становилось понятно, что о них он думать в данный момент вот совсем не настроен. Единственное, что так и осталось для меня загадкой -- на кого же все-таки Соболев устроил охоту: на того, кто покусился на вверенный галерее шедевр, или на того, кто за определенную плату согласился этот шедевр достать, ну и меня по голове шваркнул по ходу своего черного дела. Но выяснять детали на всякий случай не стала: не стоило портить чудный вечер.

Напоминание о лысине заставило слегка приуныть, но ненадолго -- с временными изъянами во внешнем виде я уже свыклась и, как показал сегодняшний день, худо-бедно научилась справляться. Так что я прилежно выдержала еще минут десять волшебной процедуры, а затем продолжила помогать Егору с готовкой.

Хотя, по большей части помогала я с вином -- уж больно хорошо оно влияло на настроение. Так что вечер получился у меня веселый и задорный. А когда отзвонился Леха и зачитал нам по громкой связи зловещий текст сообщения, что, согласно плану действий, разослал по подозреваемым, я злорадно хохотала минут пять и остановилась только тогда, когда опрокинула на белоснежную скатерть, что мы торжественно расстелили, полный бокал коллекционного Кьянти. В общем, угомонить меня в тот вечер было сложно, но Егор расстарался.

Наутро я проснулась, как ни странно, полной сил, в распрекрасном настроении и даже вперед Егора.

-- Сон алкоголиков -- краток и тревожен, -- прокомментировал мужчина и перевернулся на другой бок, даже и не думая встречать со мной новый день.

-- Егор, ну вставай же, нам ведь сегодня в соседний город ехать, -- тормошила я Соболева, но тот лишь отмахивался и снова начинал сопеть.

-- Вот уж не думала, что людям за тридцать так сложно вставать после веселого вечера.

-- Если бы дамы за двадцать не храпели с такой силой по ночам, люди за тридцать бы прекрасно высыпались.

Это он что, обо мне?

-- Ах ты гад! -- Запрыгнула я на него и начала лупить подушкой, моему негодованию не было предела. Егор перевернулся на живот и прикрыл голову руками, -- Ты все врешь, я не храплю, это ты сам храпишь!

-- Храпишь-храпишь, еще как, -- глухо прозвучало снизу.

-- Ну ты и гад! -- я хлопнула его по заднице резинкой от его же фирменных боксеров и гордо удалилась в ванную.

Стоя под прохладным душем, я немного остыла, поэтому не стала сопротивляться, когда Егор залез ко мне. Собственными особыми приемчиками он наладил мир в семье, и мы, наскоро позавтракав, отправились навестить продавца картины.

Дорога в двести километров заняла у нас почти три часа, так что, когда мы въехали в родной город бывшего хозяина картины, я успела снова как следует проголодаться. Егор это прокомментировал в стиле: "Машу легче прибить, чем прокормить", но после утреннего душа я была в безмятежном настроении и великодушно спустила ему это с рук, сделав вид, что не услышала ни слова.

На поиск хорошего ресторана времени не было, так что первая встреченная приличная на вид кафешка очень даже сгодилась. Помимо салата и десерта, пришлось заказать и внушительную чашку кофе, потому как утренней бодрости хватило ненадолго и внезапный прилив сил до обидного быстро сошел на нет. Ну или дорога на молодой организм подействовала усыпляюще.