Семейный портрет с колдуном (СИ)

Колдун тут же повернулся ко мне, с интересом ожидая ответа. Судя по выражению лица, граф не сомневался, что я пребывала в таком же восторге от его танцев, как и все остальные.

- Спектакль был великолепен, - сказала я то, что её величество ожидала от меня.

- Тогда почему мне кажется, что вы грустите? – королева покачала головой. – Это из-за Аселина? Но я не могла поступить иначе, дорогая моя.

Я удивленно вскинула на нее глаза. Это было похоже, как будто.. как будто королева извинялась передо мной. Перед Эмили Валентайн из Саммюзиль-форда? Разве такое бывает?

- Ни в коем случае не осуждаю вашего решения, - ответила я. – Но мне не по себе, ваше величество, вы правы. Мне хотелось бы попросить…

- Вас надо развлечь, пока этого не может сделать ваш жених, - перебила меня королева. – Майсгрейв! – она требовательно вскинула подбородок. – Сегодня ты отвечаешь за настроение леди Валентайн. И берегись, если она снова будет грустить.

Если бы меня бросили в пещеру с голодными львами, я испугалась бы меньше. Но Вирджиль Майсгрейв уже подходил ко мне, снимая маску единорога и засовывая её под мышку.

- С огромным удовольствием, - почти промурлыкал он. – Вы слышали, леди Валентайн? С разрешения её величества сегодня я поступаю в ваше полное владение.

 «Или я – в твоё!», - подумала я в отчаянии и посмотрела на леди Икению, но она опустила голову, делая вид, что ничего особенного не произошло.

Похоже, выбираться из этого болота мне придется самой. Помощи ждать не от кого.

- Вот и славно, - королева улыбнулась мне. – И как же славно после танцев и такого чудесного зрелища утолить голод и жажду. Вы голодны, леди Валентайн? Мой повар прекрасно готовит кок-о-вэн, петуха в вине. Очень рекомендую.

- Он такой нежный, - подхватил Вирджиль Майсгрейв, подставляя локоть, чтобы отвести меня к столу, – просто тает во рту. Изумительное, легкое блюдо – как раз для чувствительного женского язычка.

Кровь бросилась в лицо, и я в который раз порадовалась, что сегодня объявили маскарад, и на мне маска. Слова показались мне вульгарными и обидными – как намек на то, что я оказалась свидетелем любовных игр графа. Но я положила руку его на локоть и позволила увести себя к огромному столу, который уже был накрыт и поражал обилием закусок и горячих блюд.

Королева села во главе стола, рядом с ней расположились фрейлины и вельможи, а меня Вирджиль Майсгрейв увел к середине, где перед тарелками белоснежного фарфора стояли наши карточки – «Эмилия Валентайн», «Вирджиль Майсгрейв».

- Разве вам не полагается сидеть рядом с ее величеством? – спросила я, глядя на позолоченные картонки, как на смертный приговор.

- Вы же видите, наши места здесь, - ответил колдун с преувеличенной учтивостью, помогая мне сесть и придвигая кресло.

- Вас изгнали из окружения королевы? – я заметила аппетитные кусочки кок-о-вэн на блюде, и брезгливо отвела глаза, хотя несчастный петух, попавший в ощип, ни в чем виноват не был. – За что? Вы слишком нежно обнимались с красавицей Бельфлер?

- Признаться, это была моя идея – чтобы нас с вами посадили здесь, - признал граф и сел рядом со мной, повесив маску единорога на ручку кресла. Теперь позолоченный рог уныло повис, указуя в пол.

- Даже не удивлена, что это ваша очередная проделка, - сказала я, поджимая губы. - Только не понимаю, к чему все это. Я ведь сказала, что не желаю вашего вмешательства в мою жизнь.

- Не смог удержаться, - вздохнул колдун. – Вы ведь обратили внимание на мой костюм? Узнали, кого я представляю?

- Трудно не узнать, - я говорила сухо, чтобы он не подумал, что мне приятно с ним любезничать.

Его близость беспокоила и волновала, пугала и завораживала одновременно. Я наблюдала, как граф ухаживает за мной, накладывая на мою тарелку кусочки мяса, тушеные овощи. Обычное дело – все кавалеры ухаживали за дамами, сидящими справа от них, но Вирджиль Майсгрейв умудрялся даже из банального соблюдения этикета сотворить что-то непристойное. Подавая мне бокал, он намеренно задерживал руку, чтобы коснуться моей руки, заглядывал в глаза с преувеличенной заботой и слишком близко пододвинул свое кресло к моему, так что колени наши почти соприкасались.

- Мой костюм готовили полгода, - хвалился колдун, поддерживая светскую беседу. – Маска изготовлена из папье-маше и обтянута тканью, а потом раскрашена. Он как настоящий – мой единорог. Верно?

- Верно, - произнесла я, выдержав его насмешливый взгляд. – Только костюм вам ничуть не подходит.

- Не подходит? – он огорченно приподнял брови. – Леди Валентайн, вы разбиваете мне сердце. А я так старался…

- Этот костюм больше подошел бы, - я понизила голос, чтобы меня услышал только граф, - мужу прекрасной Бельфлер. А вам следовало изготовить для себя костюм петуха. Соответствует и вашему характеру, и вашему поведению.

Он засмеялся и с полупоклоном передал мне хлеб на тарелочке.