Семейный позор. Мы еще увидимся, детка! Ночь Святого Распятия

Голос Арбетнота доносился как сквозь плотную завесу тумана. Заявление его меня просто убило. Итак, несмотря на все клятвы и обещания, Мария тоже предала меня? Что это, непоследовательность или расчет? Этот новый удар после ссоры с девушкой из-за ее брата окончательно выбил меня из колеи. А что, если Мария — сообщница Хуана? Но почему? Почему? Разве не разумнее предположить, что, гордясь мной, Мария рассказала донье Хосефе о моих подозрениях насчет Оберхнера, а когда та усомнилась в их правдивости, девушка, возможно, по секрету сказала, кто я. Но тогда из каких соображений невеста не предупредила меня? Может, побоялась?

Чарли Арбетнот фамильярно похлопал меня по ляжке.

— По-моему, вы больше не слушаете. В чем дело?

— Я раздумываю, каким образом Персель мог узнать, чем я занимаюсь на самом деле, — с трудом выдавил я из себя.

Англичанин подмигнул:

— Ну, уж об этом, мой дорогой, вам должно быть известно лучше, чем мне. Слушайте, Моралес, я полагаю, что в Севилью нас обоих привела одна и та же причина…

Но я не хотел первым выкладывать карты на стол.

— Не знаю…

Арбетнот закудахтал от удовольствия.

— Я вижу, со мной вы куда осторожнее, чем с… известной особой?

— Что вы имеете в виду?

— Ничего такого, чего бы вы уже не знали и так, мой дорогой… Но это ваше дело. Вы приехали из-за Лажолета, верно?

Отрицать не имело смысла.

— Да… и вы — тоже?

— Конечно. Этот господин переправляет в Англию слишком много наркотиков, с тех пор как вы имели глупость его отпустить.

— Успокойтесь, в Штаты он наверняка поставляет еще больше.

— Так давайте работать вместе. А славу победителей разделим пополам. Только сначала надо уничтожить банду.

— Ну, меня интересует не столько банда, сколько сам Лажолет.

— Хотите отвезти его в Соединенные Штаты?

— Нет, уложить на месте.

Он присвистнул от удивления.

— Ну и ну! В ФБР, как я погляжу, не привыкли размениваться на пустяки!

— Лажолет — очень опасный преступник. Стоит разогнать одну банду, как он тут же соберет новую. Нет, Арбетнот, поверьте, мы сможем спокойно вздохнуть, только когда этот самый малый навсегда успокоится под землей.

— Ну, это проще сказать, чем сделать…

— Если вы мне поможете, надеюсь, это вполне осуществимо.

— А какие у вас есть козыри?

— Почти никаких. А у вас?

— Кое-что… Обменяемся?

— Согласен. Начинайте!

— Я бы предпочел сперва выслушать вас…

Я, в свою очередь, рассмеялся.

— Сдастся мне, в Ярде тоже любят осторожничать… Ну, не будем мелочиться…

И я рассказал ему обо всем: как мне пришлось изображать торгового представителя фирмы Бижар, как погиб Эскуарис, как на меня трижды покушались, как я чудом спасся от убийц, о подозрениях насчет Хуана и, наконец, признался, что сейчас просто блуждаю в потемках в слабой надежде обнаружить хоть лучик света, который приведет меня к желанной цели. Не стал я упоминать лишь о комиссаре Фернандесе, решив хоть что-то оставить про запас. Разумеется, я не знал еще, действительно ли Арбетнот инспектор Скотленд-Ярда, но, в конце концов, чем я рисковал? Коли парень не врет, я всегда успею дополнить рассказ и, например, познакомить его с Алонсо. В противном же случае, то есть если бы мнимый Арбетнот оказался очередным посланцем Лажолета, вряд ли я сообщил ему что-нибудь новое. Короче, я вполне мог позволить себе роскошь пооткровенничать.

Чарли внимательно слушал.

— Насколько я понимаю, несмотря на все передряги, вам чертовски везет, — проговорил он, когда я умолк. — Выяснить, каким образом они пронюхали о вашем приезде, практически невозможно, это уже не имеет никакого значения… Куда важнее и полезнее разузнать, кто сейчас предупреждает бандитов о каждом вашем шаге.

И, немного помолчав, Арбетнот добавил:

— На сей счет у меня есть кое-какие соображения, но я вовсе не жажду поссориться с вами и нажить еще одного врага… во всяком случае, пока…

— По-моему, сейчас не время иронизировать, — сухо заметил я, чувствуя, что он имеет в виду Марию (сама мысль об этом казалась мне просто невыносимой). — Выкладывайте-ка лучше, что знаете вы!