Семейный заговор

— Да. Он был сильным человеком, ничего не боялся в жизни. Однажды вечером ушел из дома, а утром его выловили из реки. Хотя плавал он как рыба. С одним из его братцев история случилась и того хуже. Тому было всего сорок… Он пришел к железнодорожному полотну и стал ждать поезда, а когда увидел приближающийся состав, положил голову на рельсы. Никто не ожидал этого, за несколько дней до самоубийства он купил новую лошадь и перекрасил фургон. И он, и отец Бланш были вполне нормальными людьми.

— Бог ты мой, но должна же быть какая-то причина! Почему они это сделали?

— Причина должна быть. Старому Тайлеру было на все в жизни наплевать. У нас в банке лежало всего четыре сотни фунтов. И вот как-то вечером он поцеловал меня и ушел из дома. А утром его привезли уже холодного, с улыбкой на лице словно все это какая-то шутка. Наверное, это остается в крови. Вот почему я не удивилась, когда узнала про Бланш. Да, была потрясена, но не удивилась. А что ты собираешься теперь делать?

Джордж промолчал. Он потягивал виски, покачивая головой. Неожиданно он понял, что Бланш значила в его жизни гораздо больше, чем он себе представлял. Что же он будет теперь делать без нее? Наверное, жить как все, кто потерял что-то дорогое. Говорят, время все лечит и человек постепенно успокаивается.

— Не знаю, возможно, займусь чем-нибудь, вот открою свое дело. Она хотела, чтобы у меня было свое дело.

— Ее деньги тебе помогут. Она завещала их тебе, потому что любила тебя. Бланш всегда была щепетильной в денежных делах.

«Черт побери, — подумал снова Джордж, — я отдал бы все деньги, чтобы вернуть Бланш». И на кой черт ему эта новая фирма, ведь старался он в первую очередь ради нее. Он хотел ей показать, что может добиться чего-нибудь в жизни, хотел, чтобы она гордилась им. Господи, что же за штука жизнь!

Стояла чудесная погода, и солнечные блики играли на поверхности озера в парке Сент-Джеймс. Снаружи по подоконнику горделиво расхаживал голубь, всем видом показывая, что это его место. На столе перед Бушем лежало второе письмо Торговца. Его отправили вчера из Саутгемптона. Сангвил уже провел экспертизу письма на наличие отпечатков пальцев и ничего не обнаружил. Торговец сообщил им, что условия остаются прежними: выкуп выплачивается алмазами определенного сорта и качества. Было заметно: печатая письмо, автор оставил пустое место для даты и пункта передачи архиепископа. Позднее оно было заполнено с помощью обычного наборного штемпеля. Шрифт тот же, что и в письме, адресованном сэру Чарльзу. Буш догадался: оба письма печатались одновременно. Он хорошо представлял, как, закончив с письмами, автор избавился от машинки — закопал или утопил ее. Самоуверенность Торговца раздражала все больше и больше. Он вспомнил их встречу в офицерской столовой на авиабазе в Миддл-Уоллопе. Стройный человек в идиотской маске поднимается по ступенькам крыльца. У дороги его ждет такси… Неужели все повторится вновь, и ничего нельзя будет сделать?.. Согласно приказу Грэндисона, исключались любые отклонения от плана, предложенного преступником. Похититель появится к ночи, заберет алмазы и исчезнет. А он, Буш, должен стоять и спокойно за этим наблюдать. И после всего к тому же на его репутации останется несмываемое пятно. Конечно, ему предложат какую-нибудь работу, но того, чем он хочет заниматься, ему не видеть никогда. И все из-за этого Торговца. Хорошо Грэндисону, он достиг своего потолка, и ни успех, ни неудача не имеют для него решающего значения.

Накануне вечером из Норфолка неожиданно вернулась жена. Спокойно и уверенно — такой ее раньше Буш не видел — она заявила, что переезжает в Норфолк к своему любовнику. Она даже назвала его фамилию и сказала, что готова подождать необходимое время для завершения всех формальностей по расторжению брака. Она выглядела счастливой и уверенной в своем будущем. Этим она доконала Буша: сначала Торговец, потом жена. Все шло наперекосяк. Наверное, боги хаоса потешались, наблюдая за ним. И этот человек, не способный толком разобраться со своей женой, задумал поймать Торговца?!

Он поднялся и подошел к окну, чувствуя усталость и опустошение. «Какого черта, — подумал он, — пусть Торговец получает свои алмазы, а жена развод. Все это уже не имеет никакого значения». К следующему воскресенью все будет кончено, и архиепископ вернется домой. А он смиренно примет то, что предложит ему жизнь. Он стоял и тупо смотрел в окно.

Неожиданно вошел Сэнгвил и протянул Бушу два листа бумаги.

— Мы только что получили это из Скотланд-Ярда. Сообщение полиции Уилтшира. Второй лист — распечатка компьютера.