Семен Дежнев — первопроходец

Далеко не все стадухинцы последовали за своим атаманом. Тяжёлый характер Михайлы Стадухина повседневно испытывали на себе даже старые его сообщники; не все одобряли разбойные действия не только против туземцев, но и против своих же товарищей. В то же время Мотора и Дежнёв, люди спокойные и уравновешенные, по своим нравственным качествам казались несопоставимыми со Стадухиным. Принял решение порвать с прежним атаманом Василий Бугор, первооткрыватель Лены. Он пришёл в зимовье к Моторе и Дежнёву и выразил полную готовность нести государеву службу. Такое же решение принял и Евсевий Павлов из стадухинского отряда. Примеру Бугра и Павлова последовали их товарищи по скитаниям, беглые казаки, бывшие стадухинцы Шалам Иванов, Никита Семёнов, Павел Кокулин и ещё некоторые другие. Их прибытие восполнило те потери, какие отряд понёс минувшей осенью.

А дальнейшая судьба Стадухина такова. Ему удалось успешно достичь той земли, до которой не смогли дойти Мотора с Дежнёвым. С поредевшей ватагой он перевалил через горы и вышел на Пенжину с помощью сведущего проводника. Этот поход можно считать предысторией проникновения русских на Камчатку сухопутной дорогой. Мы видим, что первыми русскими, попавшими на Камчатский полуостров, были люди из отряда Федота Алексеева, но они достигли этого края морем. Местные обитатели, коряки, заселявшие долину Пенжины, как и Олюторский полуостров, встретили небольшой русский отряд недоверчиво. Не раз вспыхивали вооружённые столкновения. Не рассчитывая закрепиться на Пенжине со своими слабыми силами и опасаясь коряцких нападений, Стадухин принял решение идти дальше. Его люди построили суда и морем перешли в устье соседней реки Гижиги. Переход с Пенжины на Гижигу занял три дня. Но и там не миновала опасность нападений на отряд со стороны коряцких племён, довольно многочисленных. Тогда Стадухин покинул Гижигу и в конце концов достиг устья небольшой реки Тоуэй, впадавшей в Охотское море, и там построил острожек. Оттуда русские совершали вылазки для объясачивания местного населения и сбора ясака.

Совершая свой переход с Анадыри на Пенжину, Стадухин мог убедиться, что между этими реками в море вдаётся большой выступ суши. Речь идёт, конечно, о полуострове Камчатка. Однако камчатская земля осталась в стороне от поля деятельности стадухинского отряда. Интенсивное освоение русскими Камчатки началось позже, в самом конце XVII века. Оно было связано с походом Владимира Атласова. Но имеются неопровержимые свидетельства, что на Камчатку русские ходили ещё в середине века. И среди них был казачий десятник Иван Меркурьев Рубец.

В течение шести лет воеводская администрация не получала никаких сведений о Стадухине. Полагали, что он погиб — то ли утонул, то ли замёрз за горным перевалом, то ли пал в стычке с каким-нибудь воинственным племенем. Но все эти предположения не подтвердились. Михайло в конце концов дал о себе знать. Летом 1657 года стадухинский отряд вышел по побережью Ламского (Охотского) моря к Охотскому острогу с богатой ясачной казной, собранной с коряков и эвенов.

Личность Михайлы Стадухина нельзя оценивать однозначно и слишком прямолинейно. Это был сын своего века, дерзкий, отважный и решительный, готовый идти на риск, порой проявлявший авантюрные замашки. Вместе с тем — человек крутого, нелёгкого характера, доставлявший сослуживцам немало тягот. Он мог обидеть слабого, ограбить товарища, нарушить клятву, пойти на обман и коварство. Михайло был весь соткан из противоречивых качеств. В основе его вражды с Дежнёвым лежало непомерное честолюбие, стремление первенствовать. Но пусть эти дурные черты его характера не заслоняют его образа отважного и деятельного первопроходца. Он и Семён Мотора были первыми русскими, которые прошли с Колымы сухопутным путём на Анадырь. Стадухину принадлежит честь первооткрывателя рек Пенжины и Гижиги, впадавших в Пенжинскую Губу залива Шелихова, составляющего часть Охотского моря. Вслед за ним в 1651 году на Гижигу с Колымы отправился с отрядом «охочих людей» Иван Баранов. Открытиями Стадухина и Баранова воспользовались русские первопроходцы, достигшие Камчатки сухим путём через Гижигу и Пенжину. Говоря о смелых подвигах и заслугах Федота Алексеева, мы не должны забывать и о Михайле Стадухине, Семёне Моторе, о многих других замечательных людях того времени, которым удалось внести свой вклад в дело исследования и освоения северо-восточной Сибири.

Вернёмся теперь к Моторе, Дежнёву и их отряду. Уход Стадухина на Пенжину разрядил напряжённую обстановку на Анадыри. Теперь люди не опасались разбойных нападений стадухинцев. Наладились отношения и с местными жителями.

Мотора и Дежнёв держали совет, пригласив и некоторых наиболее опытных и уважаемых спутников.

   — Анадырь-то, оказалось, бедна соболем и другим пушным зверем, — произнёс Мотора. — Что будем делать, мужики?

   — Искать другой доходный промысел, — убеждённо сказал Дежнёв.

   — А где он, твой другой промысел? — спросил недоверчиво Бугор.