Семена огня

— Но разве это может пойти на пользу?

— Когда я говорю «верные», то подразумеваю — «верные мне». Если намекнуть доблестному герцогу Нурсии, что моя жизнь и свобода будут зависеть от того, отыщет ли он юного Дагоберта, Жант найдет его даже под хвостом у врага рода человеческого. Уж можете не сомневаться. Он храбрец, каких мало, доблестный воин и, главное, безумно влюблен в меня. Если для моего спасения понадобится свернуть горы — в вашей стране не останется гор! Поверьте, до поры до времени ни один волос не упадет с головы Дагоберта. Ну и, конечно, его матери.

— Ты прекрасна, как ангел, но коварна, как змея! — восхитился Пипин Геристальский.

— Ах, к чему пустые слова? — кокетливо отмахнулась Женечка. — Я лишь хочу вернуться домой. Не забывай, злобный маг похитил нас с герцогом почти из-под венца. И я, признаться, совершенно недовольна этим.

— Но сейчас-то, — в голосе майордома звучала властная уверенность, — ты со мной?

— Я же тут, к чему спрашивать? — дернула плечиком красавица. — Позволь мне взять одного из твоих людей, чтоб послать гонца принцу.

— Да, конечно. Хоть десяток.

— Одного будет достаточно.

— Молодец, Евгения Тимуровна, заслужила шоколадку. Вербовочный подход — как по нотам! Пять баллов.

Глава 13

Для того, кто не знает, куда плыть, не бывает попутного ветра.

Сенека

Лис возлежал на «больничной койке», не забывая картинно страдать, мученически закатывая глаза и оглашая комнату столь жалостливыми стонами, что даже привидения, если таковые водились в стенах обители, могли бы прослезиться от сострадания. Между тем, в голове его, на время перекрыв беседы поисковой группы, звучал голос лорда Джорджа Баренса:

— …Нелегко приходится в новой должности? — вопрошал голос.

— Ой, та вы шо? Это ж не жизнь, а просто разлюли моя черешня. Лежу, плюю в потолок, между прочим уже достиг немалых высот. Мальчики поплыли рыбачить, девочка шашни крутит, в общем, жизнь идет, и мы с ней, нога в ногу. Воздух чудесный, лес замечательный, посреди флоры копошится фауна, короче, не задание — санаторий. Так всем институтским упырям, надеявшимся меня обломать, и передайте. Эту песню в моем лице, в смысле, моем горле, не задушишь, не убьешь.

— А если серьезно, не для упырей?

— А если серьезно, — Лис печально вздохнул, — публика зеленая, хоть в светофор вкручивай. На фоне леса не разглядишь. Я не знаю, чему их там в высших увечных заведениях учат. Мы бы с Вальдаром с таким поручением уже б дома чаи попивали.

— Полагаешь, слишком мало сложностей? — не скрывая интереса, уточнил лорд Джордж.

— Ну, так, маленько есть, но только шоб не заскучать, — с демонстративной ленцой отозвался Сергей.

— Хорошо, я приму во внимание твои замечания.

— Але, але! Не так быстро! Чуть шо, так сразу и приму! Это ж мнение почти сплошь израненного, помятого мотузяной жизнью человека. Как там: «В лежанке, бледен, недвижим, страдая раной, я явился». Его ж ни один трезвомыслящий человек к делу не подошьет! Да ну, было бы с чего! Шо вы так волнуетесь? Всему научатся, не боги горшки об… Ну, в общем, не пользуются боги горшками.

Тяжелый вздох на канале закрытой связи недвусмысленно обозначил отношение корифея институтского отдела разработки к балабольству неисправимого и порой невыносимого, однако чертовски умелого оперативника.