Семена прошлого

Глаза мои слипались от усталости, но я старалась прогнать сон. Надо было подумать о завтрашнем дне, об этом неизвестно откуда свалившемся на нас «дядюшке». Неужели мы достигли всего, что когда-то обещала нам мать, только для того, чтобы уступить все Джоэлу? А если он не будет оспаривать завещание нашей матери и мы сохраним доставшееся нам наследство, то какой ценой?

* * *

Наутро мы с Крисом спустились по правому крылу двойной лестницы с уверенностью владельцев дома и хозяев собственной жизни. Он взял меня за руку и крепко сжал ее, когда я сказала, что мои тревоги ушли и Фоксворт-холл больше не страшит меня.

Мы застали Джоэла в кухне за приготовлением завтрака. На нем был длинный белый фартук, а на голове – высокий поварской колпак. Все это выглядело как-то нелепо на худой стариковской фигуре. В моем представлении поваром должен быть обязательно человек полный. Однако я была благодарна старику за то, что он избавил меня от работы, которую я всегда недолюбливала.

– Надеюсь, вам понравятся яйца «Бенедикт», – произнес он, даже не взглянув на нас.

К моему удивлению, яйца «Бенедикт» оказались великолепны. Крис съел две порции. После завтрака Джоэл показал нам несколько пустых комнат, без мебели и отделки.

– Барт рассказывал мне, что вы любите уютные комнаты с удобной мебелью, поэтому он предоставил вам возможность самой обставить эти пустые комнаты, по вашему вкусу, – с кривой улыбочкой произнес он.

Что за насмешка? Ведь он, наверно, знает, что мы с Крисом не собираемся оставаться здесь надолго. Потом я подумала, что Барт просто не знал, как обставить эти комнаты, и хотел, чтобы я помогла ему, но сам попросить об этом постеснялся.

Когда я спросила Криса, сможет ли Джоэл оспорить завещание нашей матери и попытаться взять себе из наследства какую-то часть, он покачал головой и сказал, что не знает, существуют ли какие-либо законные способы передела наследства, если вдруг объявится «умерший» наследник.

– Барт сам бы мог выделить Джоэлу столько денег, чтобы ему хватило до конца жизни, – сказала я, в который раз припоминая каждое слово из последних пожеланий моей матери и из ее завещания: в нем она ничего не говорила о своих старших братьях, видимо считая их умершими.

Пока я все это обдумывала, Джоэл снова оказался на кухне, явно собираясь наготовить столько еды, что ее хватило бы на целую гостиницу. Крис задал ему какой-то вопрос, я не расслышала. С мрачным видом Джоэл ответил:

– Конечно, дом все-таки не совсем тот, что был когда-то, хотя бы потому, что при постройке сейчас никто не использует деревянных гвоздей. Я перенес всю сохранившуюся старую мебель в свои комнаты. Я ни на что не претендую, поэтому останусь жить в помещении для прислуги над гаражом.

– Я ведь говорил, что не следует вам там оставаться, – нахмурился Крис. – Вы – член нашей семьи и не должны так стеснять себя.

Между тем мы уже видели огромный гараж, и комнаты, размещенные над ним, едва ли были маленькими и тесными.

«Пусть он там останется!» – захотелось мне воскликнуть, но я промолчала.

Прежде чем я поняла, что происходит, Крис настоял, чтобы Джоэл поселился на втором этаже в западном крыле дома. Я вздохнула, мне отчего-то было неприятно, что Джоэл будет жить на одном этаже с нами. Ну да ладно! Послушаем его рассказы, удовлетворим свое любопытство, Барт отметит двадцать пятый день рождения, и вместе с Синди мы улетим на Гавайи.

Примерно в два часа дня мы с Крисом устроились в библиотеке, чтобы побеседовать с мужчиной и женщиной, у которых были отличные рекомендации. Вроде все было в порядке, но я заметила, что они почему-то украдкой переглядываются. К тому же мне не понравилось, что они вели себя так, словно давно знают нас. Крис уловил мое негативное отношение к этой паре.

– Мне жаль, но мы уже наняли другую семейную пару, – сказал он.

Муж с женой поднялись, чтобы уйти. Женщина задержалась в дверях и многозначительно посмотрела на меня.

– Я живу в деревне, миссис Шеффилд, – проговорила она холодно. – Мне было всего пять лет, но я много слышала о Фоксвортах, которые жили здесь, на холме.

Я отвернулась.

– Не сомневаюсь, – сухо произнес Крис.

Женщина фыркнула и хлопнула дверью.

Следующим был высокий, аристократического вида мужчина с военной выправкой, в его одежде все было аккуратно, до мельчайших деталей. Он вошел и остановился, ожидая приглашения присесть.

– Меня зовут Тревор Мейнстрим Мейджорс, – проговорил он с прекрасным английским произношением. – Я родился в Ливерпуле пятьдесят девять лет назад. Женился в Лондоне, когда мне было двадцать шесть, три года назад жена умерла. Двое моих сыновей живут в Северной Каролине. Если бы мне удалось найти работу в Виргинии, то в свободное время я смог бы навещать их…

– Где вы работали после того, как ушли от Джонстонов? – спросил Крис, просмотрев послужной список Мейджорса. – У вас замечательные характеристики вплоть до прошлого года.

Тут Крис спохватился и предложил англичанину сесть. Тревор Мейджорс сел, несколько раз переместил свои длинные ноги и поправил галстук, затем вежливо ответил: