Семена разрушения. Тайная подоплека генетических манипуляций

Взяв пример с испанских конкистадоров XVI столетия, воины «Монсанто» завоевывали земли с помощью лжи и обмана. Поскольку национальный Закон о семенах Аргентины не защищал патент «Монсанто» на ее глифосато–устойчивые генетически модифицированные семена сои, компания не могла требовать лицензионные отчисления на законных основаниях, если аргентинские фермеры снова использовали семена выращенной сои для посева в следующий сезон. Действительно, для аргентинских фермеров было не только традиционно, но и законно самостоятельно повторно высеивать семена из полученного урожая.

Однако, именно сбор таких лицензионных отчислений, или «технологический лицензионный сбор», лежал в основе маркетинговой схемы «Монсанто». Фермеры в США и в другом месте должны были обязательно подписывать юридический договор с компанией, соглашаясь не использовать повторно отложенные для посева семена, а платить каждый год новые лицензионные отчисления «Монсанто» — система, которую можно рассматривать как новую форму крепостничества.

Чтобы обойти отказ националистического аргентинского Конгресса принять новый закон, предоставивший бы «Монсанто» право взимать лицензионные отчисления вместо наложенных судом серьезных штрафов, компания придумала другую уловку.

Фермерам сначала продавались семена, необходимые, чтобы распространить соевую революцию в Аргентине. На этой ранней стадии «Монсанто» преднамеренно отказалась от своего «технологического лицензионного сбора», поощряя самое широкое и быстрое распространение своих ГМО–семян по всему государству и, в частности, распространение запатентованного глифосатного гербицида «Раундап» параллельно с этим. Коварная маркетинговая стратегия, стоящая за продажами глифосато–устойчивых семян, была в том, что фермеры были вынуждены покупать у «Монсанто» специально подобранные гербициды.

Площадь сельскохозяйственных угодий, засеянных ГМО–соей, возросла в 14 раз, в то время как контрабанда устойчивых к гербициду «Раундап» семян сои компании «Монсанто» перекинулась через пампасы в Бразилию, Парагвай, Боливию и Уругвай. «Монсанто» ничего не делала, чтобы остановить это незаконное распространение своих семян. [266] Партнер «Монсанто» корпорация «Каргил» сама обвинялась в незаконной контрабанде из Аргентины семян ГМО–сои, тайно смешанных с обычными семенами, в Бразилию.

Забавно, что в Бразилии ввезенные контрабандой аргентинские семена ГМО–сои назвали семенами «Марадона», в честь известного аргентинского футболиста, которого позже будут лечить от кокаиновой зависимости.

Наконец, в 1999 году, спустя три года после введения своей ГМО–сои, «Монсанто» формально потребовала от фермеров «расширенные лицензионные отчисления» на семена, несмотря на то, что аргентинский закон этого не разрешал. Правительство Менема не собиралось протестовать против этих наглых притязаний «Монсанто», в то время как фермеры проигнорировали их в целом. Но готовилась почва для следующего юридического шага. «Монсанто» утверждала, что лицензионные отчисления были необходимы для того, чтобы возвратить ее инвестиции в «научные исследования» семян ГМО. Она начала осторожную пиар–кампанию, разработанную так, чтобы нарисовать себя жертвой злоупотреблений фермеров и «воровства».

В начале 2004 года компания наращивала свое давление на аргентинское правительство. «Монсанто» объявила, что, если Аргентина откажется признать «технологический лицензионный сбор», это приведет к пошлинам по некоторым позициям импорта из США или ЕС, где патенты «Монсанто» были признаны, — мера, которая нанесет сокрушительный удар по рынкам аргентинского экспорта агробизнеса. Кроме того, после хорошо освещенной в СМИ угрозы «Монсанто» совсем прекратить продавать ГМО–сою в Аргентину, и объявления, что более чем 85% семян были незаконно повторно высеяны фермерами, что было заклеймено как «черный рынок», министр сельского хозяйства Мигель Кампос объявил, что правительство и «Монсанто» пришли к соглашению.

Должен был быть создан и управляться Министерством сельского хозяйства Технологический компенсационный фонд. Фермеры были обязаны вносить лицензионный сбор или налог почти до 1% от продаж ГМО–сои на зерновые элеваторы или экспортерам, таким как «Каргил». Налог должен был взиматься на участке обработки, не оставляя фермерам другого выбора, кроме как заплатить, если они хотят обработать свой урожай. Затем этот налог выплачивался «Монсанто» и другим поставщикам ГМО–семян самим правительством. [267] Несмотря на яростные протесты фермеров, Технологический компенсационный фонд начал функционировать в конце 2004 года.