Семена Злобы

Интонация, с которой все это было произнесено, мне не понравилась, и через пару минут стало понятно почему. Перед крыльцом стояли четверо полицейских во главе с новым замом полицмейстера. Выглядели сии господа хмуро и решительно.

— Чему обязан, господа? — нейтрально спросил я, хотя и понимал, что обычным обменом любезностями здесь не обойтись.

— Господин коллежский асессор, — так, словно объявлял волю государя, произнес предводитель сей странной компании, — его высокородие требует вас к себе.

О как, требует он.

От язвительного комментария я удержался и ответил вполне миролюбиво:

— Прошу меня простить, но сейчас я чрезвычайно занят. Возможно, завтра наведаюсь в управу.

— Вы не поняли, милостивый государь, — почему-то окрысился заместитель полицмейстера. — Вы проследуете туда незамедлительно, и не советую чинить препятствия.

— У вас есть предписание о моем аресте? — удивленно спросил я, косясь на подошедших казаков, которых привлек шум.

— Мне достаточно приказа его высокородия, — недобро прищурив глаза, ответил мой оппонент и даже ухватился за рукоять револьвера.

А вот это он сделал зря. Над двором пролетел тихий свист, и внезапно, словно черти из-под земли, рядом с каждым полицейским оказалось по два казака. Казалось бы, конфликт купирован и полицейским лучше всего убраться отсюда подобру-поздорову, но дальше все пошло наперекосяк. Заместитель полицмейстера все же попытался вытащить револьвер, а парочка его помощников вздумала помахать кулаками.

Или они клинические идиоты, или…

Я даже толком моргнуть не успел, не то что крикнуть, а все четверо полицейских уже лежали на земле, но при этом никак не унимались. Казакам пришлось воспользоваться своими ремнями, чтобы скрутить буянов. Больше всего дергался, да еще и пускал бешеную пену, именно предводитель этой компашки.

Чтобы проверить мелькнувшую в голове тревожную мысль, мне пришлось подойти и, не особо заморачиваясь с пуговицами, оголить грудь явно пребывающего не в себе человека.

— Что там? — послышался сверху голос войскового старшины.

— Чисто, — ответил я без особого удивления. — Пастырь людей вряд ли так глупо повел бы себя. Это всего лишь его марионетки.

Поднявшись с корточек, я натолкнулся на угрюмый взгляд Засулича.

— Знаете, Игнат Дормидонтович, мне по-прежнему не хочется верить в ваши сказки, но чем дальше, тем меньше у меня возможностей для этого. Не верить своим глазам может позволить себе только дурак.

Мне оставалось лишь обозначить легкий поклон.

— Искренне благодарен за то, что вы приняли мою сторону, пусть даже ценой конфликта с полицмейстером.

— Я всегда был и буду на своей стороне и на стороне государя-императора, — упрямо мотнул головой казак. — С теми бумагами, что вы привезли от наместника, приказывать вам не может ни полицмейстер, ни губернатор. Да и у меня выбора особого нет. Так что готов исполнять ваши приказания, господин чиновник по особым поручениям. Думаете, этот ваш Пастырь людей, прости господи, вселился в полицмейстера?

Старый казак все же не удержался от того, чтобы не перекреститься.

— Думаю, так оно и есть. Пожалуй, перед визитом в особняк губернатора нам стоит заглянуть в полицейскую управу.

— Как прикажете. — Засулич произнес это нехотя, ворчливым тоном.

Табель о рангах давала ему возможность не проявлять служебного рвения даже внешне. Оно и понятно — явившийся с запада юнец при серьезных бумагах тащит его хлопцев на, без сомнения, опасное дело. Вполне возможно, многие погибнут. Хотя старшина здесь как раз для того, чтобы погибали бойцы, а не мирные граждане, да и вообще, смерти бояться — в казаки не ходить.

Заметив, что к знакомому мне Сохатому присоединились еще два персонажа, я решил наведаться к этой троице. Обоим незнакомцам было хорошо за пятьдесят. Одеты они, как и почти все окружавшие меня сейчас люди, в казачью форму, но с теми же дополнениями, что и их молодой товарищ. Это явно характерники. Почему со мной к шаману послали Сохатого, тоже понятно — кто моложе, тот и бегает.

— Здравствуйте, господа характерники, — кивнул я седовласым мужам.

— Здравия желаю, ваше высокоблагородие, — ответил лишь обладатель вислых усов и шикарного шрама через все лицо.

— Кто из вас пойдет со мной? — уточнил я, хотя догадывался, каким будет ответ.

— Так все и пойдем, — опять за всех сказал вислоусый. — Дело-то, поди, темное, и парни могут не справиться без нашего пригляда.

— Есть чем прикрыть простых казачков?

Характерник прекрасно понял подоплеку вопроса.

— Так на каждом оберегов что монист на небедной бабе. Ну и мы, ежели что, тоже не в лебеде деланные.

Интересная словесная конструкция. Любопытство на мгновение пересилило мою озабоченность предстоящим делом:

— А где, если не секрет?

— Знамо где, — ухмыльнулся характерник, — в чертополохе.

Не знаю, какие резоны породили это странное поверье, но сам процесс наверняка крайне экстремальный.

Похоже, мои фантазии как-то отразились на лице, и характерники дружно загоготали. Но тут же вспомнили, с кем балагурят, и быстро успокоились.

Я не стал строить из себя держиморду и просто вернулся к сути вопроса: