Семеныч

Семеныч одергивает на себе полушубок, расправляет усы и не спеша уходит. Перед дверью в кабинет останавливается. Потом несмело толкает ее. В образовавшуюся щель видны сидящие за столом начальник и главный инженер завода. Парторг стоит у окна с папиросой в руке. Семеныч пятится от двери, желая выждать, пока уйдет главный инженер, но начальник уже заметил его и делает знак войти.

— А, Семеныч!.. Ждем тебя, ждем...

Старик, войдя, останавливается около дверей.

Главный инженер, мельком взглянув на него, берет с письменного стола кусок синей с фиолетовым отливом стружки. Семеныч сразу узнает ее.

— А вы знаете, это действительно что-то феноменальное! — говорит главный инженер. — Тем более для строгального!..

Начальник жестом предлагает Семенычу подойти поближе.

— А вот вам и виновник торжества!

— Скажите, — главный инженер с неожиданной для его полного тела живостью повертывается к Семенычу, — а как станок? Ничего?

— Станок-то? Вроде как ничего... Тут, видишь ты, заточку особую надо...

— Заточка-то заточкой... — говорит главный инженер. — Но вы должны понять, что это огромная нагрузка для оборудования.

— Нагрузка, она, конечно, есть, — соглашается Семеныч, — но ежели со станком поласковее...

— Как вы сказали? Поласковее? Замечательно! Но какой же это все-таки станок? Я что-то не припоминаю...

Начальник напоминает, где станок находится.

— Ах, этот... Так, позвольте, это ж старье!

— Как и его хозяин, — неожиданно добавляет Семеныч.

— А ведь вы, кажется, давно на заводе?

— Сорок восемь годков... сорок девятый пошел...

— Почти полвека? И все на одном станке. Но почему вы не смените его? Ведь он неудобен!

— Я ему несколько раз предлагал, — вставляет начальник. — По мне, говорит, и этот хорош!

— Привык я к нему, — признается Семеныч. — Как-нибудь век скоротаем...

— Ну, ну... Будет выдумывать-то...

Начальник быстро поднимается из-за стола.

— Позволь тебя поздравить, Семеныч, с серьезным успехом! Что ж, давай руку-то!

Но Семеныч, покраснев, как будто его поймали на нехорошем, пятится от начальника:

— Не твердо я еще, Никита Степаныч... Как бы конфуза какого не вышло...

За начальником подходят поздравить главный инженер и парторг. Потом все вместе отправляются в цех.

Под любопытными взглядами окружающих Семеныч держится с достоинством. Перед самым пуском станка он для большей торжественности снимает кепку и кладет ее на инструментальный шкафик.

— Вы моего старика не хайте... — говорит он о станке, как о живом существе. — Он только с виду ледащий...

Остальная часть фразы тонет в шуме запущенного станка. Главный инженер пригибается к столу станка, чтобы удобнее было наблюдать.

— Нет, это просто удивительно! — восклицает он с заблестевшими от удовольствия глазами. — И что любопытно — тянет старый станок. Заснять, обязательно заснять! И вас, конечно, как автора, — повертывается он к Семенычу. — Только знаете что? Вам побриться необходимо.

— Что, братец, попался? — начальник, улыбаясь, хлопает старика по плечу. — Говорил я тебе, что мохом оброс.

Едва начальство расходится, как старика окружают соседи-станочники.

— Чего это они у тебя собирались?

— Видишь ты, стружку крупную снимаю, ну и... удивляются.

С этого дня популярность Семеныча стала заметно расти. У его станка нередко можно было увидеть двух или трех посетителей из других цехов. Вначале они с молчаливой почтительностью следили за работой старика. Потом брали в руки стружку и, рассматривая ее, покачивали головами... Польщенный старик терпеливо давал самые подробные объяснения, не замечая, что на это уходит много рабочего времени. Как-то раз по уходе таких посетителей даже беспечный Сашка Ушаков со вздохом сказал:

— Как погляжу я на тебя, Семеныч, трудновато тебе приходится!.. Того и гляди без получки оставят!..

— Я и то думаю приемные часы завесть, — отшучивался старик.

— Я слышал, сам министр будто к тебе собирается!

— Будет врать-то!..

Появление в цехе фотографа сразу привлекает внимание станочников.

— Сейчас нашего старика снимать будет! — вполголоса передают они друг другу.

— Сначала мы зафиксируем рабочий процесс! — объявляет фотограф, пристраивая свой аппарат на треногу. — И вы мне, конечно, поможете?

Буркнув что-то, Семеныч берется помогать.

— Теперь вы — главное, а станок будет фоном. Попрошу, пожалуйста, разденьтесь!

Семеныч начинает медленно стаскивать с себя затасканный полушубок. Под ним оказывается новый, темной расцветки джемпер. Подбородок старика начисто выбрит, а усы подстрижены. Некоторым из наблюдающих даже кажется, что по цеху плывет легкий запах одеколона.

— И кепочку, пожалуйста... — просит фотограф. — А то, знаете, лицо затянет...

После небольшого размышления Семеныч расстается и с кепкой. С неестественно напряженным лицом он замирает у станка. Со стороны ему кричат:

— Старик! Давай твой полушубок заброшу!

— Семеныч! Зачем усы подстриг? Нюх потеряешь!!

Ослепительно вспыхивает магний. Облегченно вздохнув, Семеныч начинает одеваться.