Семьи.net

— Дети становятся имитаторами своих отцов, они увековечивают пороки родителей. Они становятся точными копиями. Это очень разрушительно. А дети не могут делать ничего другого, потому что у них нет другого источника информации.

Роланд молчал, ковыряя ногтем невидимое пятнышко на спусковом крючке.

— Ты, наверное, отличница, — осторожно сказал поп.

— Я отличник, — сухо поправила Нашми.

— Так ты мальчик или девочка?

— Я еще не определила для себя этот статус.

— Дура потому что, — тихо пробормотал Роланд.

Нашми взвилась, миска полетела на пол, кошка Анжелика в панике кинулась прочь из дома, оставив недоеденный скелет красноперки.

— Не будет у тебя никакой семьи! — заорала она. — Приедет директор, и тебя отправят к навозникам, и ты будешь там выращивать сою, потому что ты больше ни на что не годишься! А потом…

— Я никуда не поеду с директором, — твердо произнес Роланд. — Я… Я останусь тут.

— С этим сумасшедшим стариком?! — Нашми ткнула пальцем в сторону попа. — Его место в интернате, и ты это знаешь! Там же, где держат твою так называемую маму! Семья… — презрительно фыркнула она. — Вся идея семьи — это идея обладания! Обладания собственностью, обладания женщиной, обладания мужчиной, обладания детьми, а обладание — это яд!

— Нечестие твое настроило так уста твои, и ты избрал язык лукавых. Тебя обвиняют уста твои, а не я, и твой язык говорит против тебя, — сказал отец Палладий, поднимаясь. — Ты в самом деле отличница. Дай-ка сюда…

Поп взял лежавшее на столе оружие девочки, поразившись его легкости. Пластик…

— Отдай! — завопила Нашми, бросившись к попу, но тут же остановилась под его взглядом из-под насупленных бровей.

— А разве у тебя не было семьи? — спросил он. — Или теперь дети появляются в инкубаторах, как цыплята?

— Я не знаю… не помню… — Нашми отступила на шаг назад, опустила голову.

— Ничего у нее не было, — быстро сказал Роланд. — Потому она мне и завидует. Мне все завидовали, только никто не говорил, чтобы воспитатели не услышали… За это наказывают. Им в головы вбивают всё, как роботам… Тренинги специальные устраивают, это… программирование…

— Иди к черту! К черту иди! — крикнула девочка и выбежала за дверь, как пару минут назад кошка. Автомат остался у попа, и сейчас он рассматривал его с крайним изумлением.

— Мне надо идти, — Роланд поднялся. — Спасибо, де… отец Палладий.

— Куда ты пойдешь? Кругом лес. Я даже не знаю, где ближайший городок или деревня… Все вымерло.

— Оптимизация поселений, — по-взрослому деловито кивнул мальчишка. — Плохо тут тебе без ньюс-линии.

— А по-моему, наоборот, — улыбнулся поп, но улыбка быстро исчезла с его лица. — Что с тобой сделают, если поймают?

— Как он… как она сказала — отправят к навозникам. Буду растить сою. Сейчас много что из сои…

— А кем хочешь быть ты, Роланд? Кем был твой отец?

Мальчик моргнул.

— Отец? Папа? Он… Он был учителем. Преподавал историю. Ну, пока еще разрешали ее преподавать, я это уже не застал, но дома очень много книжек всяких осталось, учебников… Бумажных. Вон, как у вас, — он кивнул на полку с книгами.

— По истории там очень мало, но есть интересные… А вот уходить тебе нельзя. Все равно ведь поймают.

— И что делать?

— Вернись. А это, — отец Палладий потряс автоматом, — это, возможно, хуже, чем соха.

— Чем что?!

— Я хотел сказать, что сеять и выращивать лучше, чем уничтожать. Даже если ты сеешь и растишь сою. Ты два дня прожил в лесу, вышел сюда. Наверное, ты чему-то уже научился в этой своей «Звезде»?

— Я седьмой по показателям в нашем отряде, — с гордостью сказал Роланд.

— Вот видишь. А дальше они уже будут не столько учить тебя, сколько ломать.

— И что мне делать?! — снова спросил мальчишка.

— Ждать. Я уже очень стар, я не знаю, что происходит за пределами этого моего маленького мира… Я ушел сюда, когда понял, что то, чем я занимаюсь, мало кому нужно, да и остальным вряд ли приносит что-то кроме утешения. А вы в силах сделать многое.

— Да что мы можем сделать?! И кто это — мы?!

— Ты. Эта девочка. Я видел сомнение в ее глазах, Роланд. Сомнение — это хорошо. Это очень хорошо, хотя моя вера учила меня, что сомневаться не следует — хотя бы на примере усомнившегося Петра, едва не утопшего в Геннисаретском море… Кстати, что ей будет за потерю оружия?

— То же, что и мне, — мальчишка расплылся в мстительной улыбке.

— Значит, вас отправят вместе. Это хорошо…

— Ничего хорошего. Она даже не знает, кто она — или он.

— А ты ей помоги, — поп заговорщически подмигнул. — За косичку дерни.

— У нее косичек нету.

— Ничего, что-нибудь придумаешь… А сейчас давай прощаться. Кажется, за тобой приехали.

Снаружи, в самом деле, урчали моторы. Отец Палладий выглянул в оконце — два вездехода на огромных зубастых протекторах подкатили по лесной полузаросшей дороге, и с них спрыгнуло еще трое подростков в оливковой форме и пухлый мужчина в такой же одежде, но с яркими шевронами и какими-то нашивками на груди.

— Директор, — потерянно произнес Роланд. — Отец Палладий, они вас заберут в интернат. Вон, евротаджичка уже нажаловалась…