Семья

Никита развел руки в стороны и выразительно глянул на жен.

— А ты хочешь заниматься магией? У тебя хорошо выходит, и потенциал сильный, — польстил он Аноре. — Как Яна, например. Она ведь тоже училась в Академии.

— Точно, — поддержала Никиту чародейка. — Там тебя научат всему, что обязан знать волхв. Будешь защищать Семью, дом.

Анора задумалась. Защита родного очага представлялась ей совсем по-другому. В Бухаре этим занимались родовые маги-мужчины. Женщины следили за домом и детьми, не смея показывать свои возможности, даже если у них были зачатки Силы. Зажечь огонь в очаге — пожалуйста. Провести уборку в доме с помощью магии — никто не запрещает. Но выступать в качестве бойца на женщину налагалось строжайшее табу.

А здесь ей открыто предлагали заняться настоящей учебой и овладеть всеми тайнами магического искусства. Анора испугалась от неожиданного вопроса хозяина, хотя страстно мечтала держать в руках силу Огня и Воды и повелевать ею. Бабушка очень хотела увидеть ее настоящей чародейкой, а не девочкой с Даром, развлекающей детвору на праздниках.

— В Академии получишь сразу два образования, — для наглядности показал два пальца Никита. Неуверенность в ее ауре полыхнула сиренево-золотистыми всполохами. Значит, не все потеряно. — Ты подумай, Аня. Будешь жить в Петербурге, очень большом городе, красивом и ярком.

— Хорошо, господин, — наклонила голову Анора, скрывая свою радость. — Я обещаю подумать.

****

Мишка уже спал. Потрясение, испытанное днем, буквально свалило его крепким сном. Никита погладил сына по голове, ощущая под ладонью мягкость и шелковистость волос, и задумался. Ладно, завтра утром будет время снять слепок скрипта. Надо же, «нож ассасина»! Кто бы мог знать, что Аня лихо разрушит боевое плетение. Нет, ей определенно нужно в Академию. Как раз осенью будет набор в подготовительную группу из старших подростков, проявивших свои способности в той мере, что привлекли внимание Иерархов.

Девушка закончит там образовательный курс и сразу начнет овладевать магическими знаниями. А через шесть лет выйдет оттуда готовой боевой единицей для клана.

— Папа, ты не ругай Мишу, пожалуйста, — прошептала Полина со своей кровати. — Он не хотел.

— Не буду, обещаю, — улыбнулся Никита, присаживаясь рядом с дочерью. — Почему не спишь? Опять пытаешься видеть?

— У меня само собой выходит, — Полина накрылась с головой одеялом, а потом вынырнула наружу. И с самым серьезным видом сказала. — Когда будешь возвращаться домой, не ходи к озеру!

— Ты о чем? — ошеломленно спросил Никита. Иногда он приходил в отчаяние, не понимая истинных посылов неожиданных высказываний дочери. То, что она сейчас сказала, явно относилось к будущему.

— Мне так видится, папа, — виновато заморгала Поля. — На озере кто-то плохой. Не ходи туда.

— Что за озеро?

— Лесное. Там деревья кругом, дом, люди…

— Я понял, — сдерживая вздох, ответил Никита и поцеловал дочку. Для расшифровки ее картинок требуется адское терпение и проницательность. — Спи, ведунья. Хорошо спишь — быстро растешь.

— Ты хочешь, чтобы я быстрее выросла? — в зеленых зрачках засверкали искорки.

— Знаешь, не торопись, — укутав Полину в одеяло, Никита встал. — Я подожду. А то станешь большая, и тебя уведет из дома какой-нибудь очень шустрый молодой человек. А я и мамы будем скучать.

Полина хихикнула и отвернулась, прижав к себе игрушечного мехового зайца. Странно, что на этот счет она ничего не сказала. По сердцу волхва неприятно резануло. Неужели дочь видит свое будущее в чужой семье? Или оно пока сокрыто непроницаемой пеленой в виду юного возраста Ведуньи?

Никита, наконец, остался со своими женщинами, чтобы сказать им, что задумал. Иначе другого момента не будет. Общаясь в последние дни с Великим князем Константином, он почувствовал необычайное напряжение, царившее в его рабочей резиденции. Постоянно приезжали посланники юго-восточных княжеств Европы, немцы, французы, итальянцы. Их машинами была забита автостоянка. Явно что-то происходило, пока невидимое, но накапливающее свою жуткую инерционную массу.

Он застал Тамару и Дашу еще не разбежавшимся по своим спальням. Девушки сидели на диване друг против друга и тихонько разговаривали. Увидев Никиту, разом замолчали.

— Как дела, милый? — улыбнулась Даша.

— Спят. И Ярик тоже спит, — Никита налил себе минеральной воды и неторопливо выпил. — Можешь еще посидеть.

— Зная Назарова, я вижу на его лице желание очень сильно нас обрадовать, — напряженно произнесла Тамара. — Учти, любимый, что слово «обрадовать» несет в себе негативный оттенок.

— Так и есть, — волхв отставил пустой стакан. — Обещайте не убивать меня сразу.

— Не тяни!