Семья

Арина снова засмеялась и дурацкие мысли тут же вылетели из её головы. Она всегда подозревала, что много думать – вредно. Хорошо, что телепатия не прижилась в человеческом обществе, а то просто страшно подумать, сколько проблем это могло бы вызвать. Ближайшие тридцать минут дочурку не сдвинуть с места и это здорово, тут бы самое время поработать, но распластавшись на диване, Катя уткнулась лицом в подушку и устало прикрыла глаза.

Чем она думала, когда звонила матери? Точно не головой. Ох, уж эти эмоции, которые снова толкнули её на глупый поступок. Чего она ждала после таких обвинений в адрес Борьки? Что мать, почти полностью зависящая в финансовых вопросах от сына, кинется в бой, роняя на ходу тапочки и …что? Ударит Борьку? Проклянёт это чудовище и прижмёт дочь к себе, умоляя простить её за собственную слепоту? Катя вздохнула. Ей просто нужна была эта попытка прокричать вслух о том, что у её «не получилось» есть корни. Она не добилась ничего хоть сколько-нибудь значимого, и это болезненно разъедало её изнутри. Куда исчез тот потенциал, о котором говорили со всех сторон и который она, фактически, держала в руках? Катя умудрилась потерять не только его, но и себя. Хорошо, что небеса послали ей ангела, который остановил своим рождением эту душевную коррозию.

Конечно, она сама виновата во многих вещах, нельзя всё сваливать на Борьку. Это было бы неправильно. Так же как и смерть её Серёжки. После того несчастного случая она прожила пару лет как в тумане. Вселенская несправедливость его смерти болезненно травмировала её. Почему он? Какого чёрта его понесло на стройку? Почему он бросил её?!

Как-то незаметно подкрался подростковый возраст и она начала войну против всего мира, наказывая его и себя за несовместимость не самыми хорошими поступками и орошая горькими слезами свои раны от соприкосновения с ним. Сложно сказать, что явилось толчком к ведению боевых действий. Незаживающая рана от смерти Серёжи, гормональные изменения пубертатного периода или предвзятое отношение к ней нового классного руководителя. Что-то в тихой девочке на задней парте сильно раздражало Валентину Петровну, и она сделала её обособленность и молчаливость мишенью для своего остроумия, не подумав, что класс проявит редкое единодушие в вопросах травли. Катя некоторое время игнорировала нападки учителя и одноклассников. Их шутки и оскорбления уютно ложились в какой-то внутренний резервуар, месяц за месяцем накапливаясь в нём, пока однажды под ошеломленное молчание одноклассников, она не швырнула его содержимое в рожу классного руководителя. Она, без сомнения, многое могла выдержать, но иногда пресловутая «последняя капля» толкала её во все тяжкие. В своё время именно эта переполненность вложила ей в руки нож. Она же, в ответ на очередную злобную шутку Валентины Петровны, подняла Катю со своего места и потребовала «заткнуть свой старый вонючий рот, пока она не помогла ей сделать это сама» и в полной тишине покинуть класс.

На следующий день она явилась в школу с новой короткой стрижкой, накрашенными глазами и пачкой сигарет в кармане. На всякий случай. Все были шокированы, а мать ещё долго причитала над обрезанной косой дочери. Классный руководитель больше не трогала её в открытую, но всячески старалась испортить жизнь, занижая оценки и поливая её грязью перед другими учителями. Стать частью коллектива она не пыталась и по-прежнему держалась особняком. Постепенно отношение одноклассников к ней изменилось. Вокруг Кати сохранялся вакуум, но ответная агрессия на любую попытку обидеть и зацепить – делала его другим. С ней не хотели связываться, опасаясь получить болезненную обратную связь.

В последний год школьной жизни у неё появилась подруга. Новенькая девочка Лена, пришедшая к ним в класс, потому что после развода её родители не смогли ужиться в одном городе. Спустя много лет Катя поняла, что они просто не могли не подружиться. Подобное всегда притянет подобное, а Ленка была такой же надломленной и травмированной, как и она. Именно поэтому из тридцати человек одноклассников Лена выбрала в друзья именно Катю, проигнорировав предупреждения других. Они обе были ущербными, но готовыми обороняться или разрушать. Они отметились пьяным дебошем на выпускном, куда мамочка Кати не соизволила явиться. Блуждая по городу в ярком сексуальном оперении, девочки быстро нашли новых знакомцев, с которыми и провели последующую ночь.

Катя со стыдом вспомнила, что их было слишком много – чужих и липких незнакомцев. Она не пыталась запомнить их имена, до упора разрушая остатки собственной самооценки. Выползая из одной переделки, Катя тут же попадала в другую, каждый раз убеждаясь в том, что другого отношения к себе просто не заслуживает. Ей довелось узнать, что такое изнасилование во всей своей красе, с физической болью и рваными незаживающими душевными ранами. В милиции ей так и сказали:

– Сама виновата!