СемьЯ

Абсурд. Она упала с огромной высоты, она сломала руку, прошла через ревущий поток, пролезла в тесном тоннеле, не сошла с ума от одного вида комнаты с куклами, чьи глаза сшиты чернотой…

Чтобы погибнуть вот так. В безликом тоннеле, похороненной под слоями густого дыма.

Чье-то предплечье выросло из дыма, и Саша вцепилась в него так, словно уже начала тонуть, погружаться на дно, ощущая лишь, как волны над головой взбаламутил спасательный круг на веревке, который вытащит ее к свету, к воздуху, к…

– Куда? – хрипло простонала Саша, и горло свело спазмом. Дым разъедал легкие изнутри.

Ей ничего не ответили. Дернули на себя, и Саша побежала, хоть почти не осталось воздуха, сознания, сил. Хоть почти не осталось и веры.

Саша бежала, зная, что она теперь не одна.

И это помогало.

Когда дым чуть расступился перед глазами, Саша подумала, что это всего лишь мираж, ее угасающее воображение видит все четче, чем оно есть на самом деле. Теперь она замечала длинную руку Егора перед собой, видела его спину, косматые отросшие волосы. Слабые лампочки под потолком словно бутоны распускались светом перед глазами…

Егор остановился, словно его разом покинули остатки силы, огляделся по сторонам и сел на запыленный пол. Саша привалилась к стене, рвано вдыхая дым.

– Не сиди, – просипела она. – Физрук всегда… говорит… что нельзя… после бега…

Егор вскинул на нее бесцветные глаза, и Саша решила не развивать эту тему. Она прошла взад и вперед, восстанавливая дыхание, напитывая организм кислородом. Голова гудела, горечь отравляла изнутри.

– Где остальные?.. – проще было шептать.

Егор похлопал по карманам длинной куртки и бессильно развел руки в стороны. Ясно. Значит, написать ему не на чем, он только и успел, что схватить из комнаты свой худой рюкзак.

А Саша о вещах даже и не вспомнила.

– Ты знаешь, куда остальные… побежали? – перефразировала Саша.

Егор мотнул головой.

Саша выругалась.

Села рядом с ним, прижалась плечом к плечу, глянула из-под разлохматившихся волос. Он посмотрел в ответ, испуганный, но решительный.

– И что нам теперь делать?.. – спросила она, прекрасно зная, что он не ответит. Это знал и Егор, а поэтому они замерли, надеясь, что решение найдется само собой, что вот-вот из-за поворота выскользнет Костя, а за ним – бродяги, бегущие друг за другом, и они все вместе помчатся дальше, к выходу, к Сашиному папе…

Но никого не было. Ни химеры, ни бродяг.

Только слабый ветерок, что приносил отголоски далекого пожара.

Егор положил ладонь к себе на грудь, сомкнул обескровленные веки. Помолчал, дыша размеренно и ровно. Молчала и Саша, разглядывая свою правую руку – обломанные черные ногти, мелкие царапинки на пальцах, проступившие сине-черные вены.

– Ладно, надо идти, – когда каждый глоток воздуха перестал отдаваться в легких болью, Саша наконец поднялась. – Пойдем искать наших.

Наших. Слово даже не царапнулось, осталось в груди приятной легкостью, будто и должно было всегда там быть.

Наши…

Егор схватился за протянутую ему ладонь, но поднялся сам. Махнул рукой в обратную сторону, но Саша не согласилась:

– Там дым. И химера.

Егор кивнул, но вновь ткнул пальцем в тот же коридор.

– Опасно, – не сдавалась Саша. – Давай пойдем вперед, попробуем там найти кого-нибудь…

Егор не послушал. Он просто развернулся и пошел, будто другого выхода у них не было. Саша схватила его за рукав:

– Егор, пожалуйста…

Он просверлил ее долгим взглядом, и она поняла вдруг, что еще ни разу не видела Егора вблизи – казалось, что внутри прозрачных глаз парят черные зрачки, окруженные бледно-голубыми лучами, расходящимися в разные стороны.

Саше показалось, что она где-то видела эти глаза.

– Ты думаешь, что впереди мы никого не найдем? – спросила она, и Егор кивнул. – Значит, надо возвращаться, даже если это опасно?..

Он снова кивнул, и облегчение скользнуло по его лицу.

– Пойдем, – она беспомощно склонила голову. Решила довериться ему, потому что бродяги – единственные, кто мог ее спасти, оборвав эту бесконечную череду кошмаров и паники, что щедро валились на голову.

Он шел впереди и вел ее за собой, как послушного барашка на веревке. Саша пыталась вспомнить, в какую сторону они бежали – кажется, там был поворот направо, потом они провалились в тоннель и долго бежали вперед, потом налево, потом опять направо… Или налево? Или не было больше никаких поворотов?

Саша не знала. Мысли путались в клубок, и стоило потянуть за одну нитку, как узлы затягивались туже и туже, мешая глубоко вдохнуть.

Егор долго стоял на каждой развилке, прислушивался и думал. Кажется, принюхивался даже, но кроме гари ничего нельзя было разобрать. Потом шел вперед, и Саша брела за ним следом.

Как среди бесконечных катакомб, прорезавших землю под городом, можно отыскать кого-то из своих?… Кажется, даже Жене она сейчас обрадовалась бы, как родной, не говоря уже о маленькой Валюшке, по-матерински заботливой Миле, сильном Юре или веселом Косте. Где они все?

Все ли они спаслись?..