Семья Буссардель

Но прежде чем Жозефа успела ответить, она посмотрела на дверь, оставленную открытой. Запах гари шел, несомненно, из господских комнат, и вдобавок оттуда доносился сильный шум и стук. Няня сразу отставила горячий утюг, выбежала в коридор и помчалась в детскую. Боже, что она видит! Комната полна дыма, огонь уже бежит по занавескам обеих кроватей, а перед хижиной Робинзона догорает костер - причина всей беды. Близнецы ведут себя храбро, не ревут и смотрят, как суетится Жюли, а та, по-прежнему с метелкой на голове, с жестяными кастрюльками и мисками, позвякивающими у пояса, проявив большую сообразительность, стягивает занавески полога, срывает их, чтобы пожар не распространился. Батистина отбрасывает ее.

- Жозефа! - кричит она. - Пожар! Скорее воды! Зовите людей!

Сбежались соседи, встали цепью от бассейна во дворе коллежа до квартиры на антресолях, и ведра с водой быстро пошли по рукам. Живо все потушили, и вот Батистина стоит ошеломленная, тяжело дыша от волнения и все еще не улегшегося испуга.

Вдруг она заметила близнецов.

- Вы зачем пожар устроили?

Глаза злые, уже замахнулась, хочет ударить, схватила обоих, потащила в соседнюю комнату и начала расправляться с одним, другой убежал.

- Погоди! И ты получишь!

Схватив пойманного мальчугана, спустила ему штанишки, подняла рубашку и сильной крестьянской рукой долго и звонко шлепала его. Потом отшвырнула воющего, задыхающегося от рыданий малыша и, бросившись на поиски второго, пробежала по всей опустевшей квартире - соседи уже ушли, сопровождаемые горячими благодарностями Жозефы. Теперь шлепки раздались в гардеробной, и им вторили жалобные вопли второго близнеца.

- Мадемуазель Батистина! - воскликнула Жозефа, войдя в комнату, и умоляюще сложила руки. - Вы же их уморите! И себя тоже!

- Что? - ответила няня и, прервав расправу, появилась на пороге гардеробной. Лицо у нее налилось кровью, чепчик съехал на бок, глаза были безумные.

- Я обожглась, - кротко пожаловалась Жюли, стоя в передней. - Я немножечко обожглась.

Батистина кинулась к ней.

- Ангелочек мой! Ангел небесный! Обожглась! Да что же вы не сказали? Что обожгла?

- Руку.

- Руку! Боже ты мой! Идите скорей, сейчас Батистина полечит вам ручку... Жозефа, скорее банку с мазью, мягкую тряпочку... Ангелочек наш обжегся!..

Батистина увела девочку в кухню, сделала ей перевязку, приласкала, расцеловала и совсем без сил откинулась на спинку стула, задыхаясь, хватая ртом воздух; потом, прижав руку к вырезу корсажа, несколько секунд сидела неподвижно. И вдруг, уронив голову на стол, зарыдала во весь голос.

Рамело вернулась раньше Флорана. Внизу привратница сообщила ей о происшествии. Рамело увидела, что делается в квартире, увидела Батистину и сочла пока несвоевременным вести расследование.

- Мы еще успеем поговорить,- сказала она, прерывая путаные, противоречивые объяснения служанки и Жюли.- Давайте-ка лучше приведем все в порядок.

В детской стоял едкий запах гари. Рамело велела перенести кровать близнецов в гостиную и уложила их спать. Они были красные, лихорадочно возбужденные треволнениями пожара, а еще больше - полученной поркой и до такой степени пораженные свирепой злобой своей няни, что оба онемели. Рамело натерла им распухшие зады успокаивающим бальзамом, и сама подала им в постель легкий ужин. Она побаловала их даже сладким. Когда близнецы поели, она оставила в комнате ночник и, уходя, заперла дверь на ключ.

Затем она отправилась на кухню.

- Батистина, накройте стол в комнате барина. Поставьте три прибора. Да смотрите, не беспокойте его, не рассказывайте об этом несчастье, у него и в конторе неприятностей достаточно.

Батистина против обыкновения не отозвалась ни единым словом, хотя очень почитала Рамело и после смерти хозяйки во всем ей подчинялась.

Когда в передней раздался звонок, Рамело крикнула: "Я иду", - и сама открыла дверь. Она вполголоса рассказала коротко Флорану о случившейся беде и поспешила добавить:

- Послушайте меня, Буссардель, не браните сегодня никого. Подождем до завтра. А я тем временем выясню дело.

- А тут есть какая-нибудь тайна?

- Не то чтобы тайна... Это уж слишком... Но лучше подождать до завтра. Тем более что двойняшкам пора спать, да они, наверно, и уснули уже. Я их напоила отваром померанцевого цвета.

- Ну, я полагаюсь на вас, - сказал Буссардель.