Семья для чемпиона

Улыбаюсь и отправляю со смайликом, закатывающим глаза.

В ответ прилетает фиолетовый чертик с рогами и ухмылкой.

Я заношу палец над буквами, толком не понимая, что написать в ответ: пошутить или просто пожелать спокойной ночи. Мужчина меня опережает. Прыгающие три точки быстро исчезают, а на экране всплывает целая очередь из сообщений:

Я вздыхаю, усаживаясь на постели. Подтягиваю колени к груди и набираю:

Немного подумав, отправляю:

Сердце колотится в груди, отбивая глухое «бум-бум». Я долго кусаю губы, сидя в тишине и темноте квартиры, перечитывая снова и снова это – «просто доверься». Сложно, когда однажды тебя уже предали. Хотя сравнивать Ярослава и Гордея – это как сравнивать человека с обезьяной. Вроде млекопитающее не глупое и повадки те же, что у человека, но до настоящего разумного существа – века эволюции.

В итоге набираю только:

Сообщение тут же прочитано. Я жду ответной вежливости вроде «Сладких снов, Ава», но… ответа так и не приходит. Абонент исчезает из сети.

Глава 16

Ярослав

Спокойной ночи, Ярослав…

Перечитываю и зверею. Я прошу ее о доверии – она посылает меня на хрен. Не прямым текстом, но посылает. Я говорю ей о том, что хочу ее, – она отправляет меня к любовницам. В какой момент я вообще решил, что выбрать в качестве фиктивной жены Аву будет просто? Стукнул бы меня тогда кто-нибудь по голове, чтобы мозги на место встали. Потому что если с кем будет непросто из всех возможных кандидатур – так это с Аврелией-мать-его-Фоминой!

Не нашедшее выхода в пятницу желание, накапливаясь за эти выходные как снежный ком, трансформируется в злость. «Спокойной ночи» становится последней каплей. Я взрываюсь! Откидываю мобильник и поднимаюсь с кровати. Натягиваю шорты и, не включая свет, топаю в спортзал. Благо в свое время хватило мозгов выделить в квартире одну комнату и воткнуть туда пару-тройку спортивных снарядов. В такие моменты, как сегодня, это становится огромным плюсом.

Едва сдерживая внутренние порывы что-нибудь расхреначить об стену, тейпирую руки и натягиваю боксерские перчатки. И, да простят меня соседи, начинаю со всей дури лупить поставленным ударом по груше, вымещая на бедном снаряде все свое не нашедшее выхода иными способами желание. Было бы проще снять себе проститутку. Куда проще! Вытрахать из головы сегодняшний день, наш разговор и Аварелию-мать-ее-Фомину. Возможно, позже я так и сделаю. А пока…

Удар за ударом до полного изнеможения и пота градом. Долблю снаряд, стиснув челюсти, забивая на правильное дыхание. Как следствие, уже очень скоро легкие начинает драть. Мышцы стонут от напряжения. Завтра, на тренировке, я об этой своей горячности сильно пожалею. Но это будет завтра…

Не знаю, сколько времени от драгоценного сна я убиваю в зале. Просто в какой-то момент заношу кулак для последнего удара и… выдыхаюсь. Перчатка врезается в кожу груши в тот момент, когда в дверь раздается стук. Громкий, требовательный стук.

Какого хрена там принесло среди ночи?

Подцепив зубами застежку, скидываю перчатки и иду открывать. На экране видеодомофона морда незнакомого мне мужика в халате. Открываю и слышу:

– Чувак, имей совесть, час, мать его, н… – Гость затыкается, сфокусировав взгляд на моей потной красной роже. Правда, ненадолго. Сменяя гнев на милость выдает:

– Охренеть! Вы Ярослав Ремизов? Ни-хре-на-се-бе! Я это… сосед. Снизу. Венцеслав, – протягивает руку щуплый очкастый парень.

Я пожимаю протянутую ладонь:

– Какие-то проблемы, Венцеслав?

– Автограф дашь?

Поджимаю губы. В час ночи, потный и вонючий, автографы я еще не раздавал.

– Ручка есть?

Мужик шарит по карманам махрового халата:

– Н-нет.

– Жди.

Ныряю в квартиру и нахожу первый попавшийся чистый лист. Размашисто чиркаю свою закорючку и отдаю соседу. С соседями надо дружить. Особенно когда имеешь привычку хреначить боксерскую грушу посреди ночи.

– Спасибо! Ну ты это… классно вчера закатал ту шайбу. Молодцом.

– Старался, – киваю сдержанно. – Шуметь сегодня больше не буду.

– А да… да не проблема, – отступает Венцеслав, – колоти себе на здоровье. Доброй ночи.

– Доброй, – хмыкаю и закрываю дверь с щелчком замка, снова окунаясь в глухую тишину апартаментов. Провожу ладонью ото лба к затылку, ероша влажный после тренировки ежик волос. Уже завтра в этой квартире будет значительно живее. При условии, что мы с Птичкой не будем шарахаться друг от друга и отсиживаться, закрывшись по своим комнатам.

Я не хочу. Но и рядом с ней физически долго не могу. Держать себя в руках и контролировать свои порывы сложно. Особенно когда не понимаешь, почему ты должен это делать. Я ей не неприятен. Ее тело выдает с головой. Однако к этому телу она меня не подпустит. Вопрос: какого хрена?