Семья для чемпиона

Мы мчим по городу. В салоне тихо играет джаз. Станислав ловко управляет авто, умело лавируя между машин. Вокруг белый кожаный салон, до блеска отполированная приборная панель и настолько чисто, что аж в мозгу свербит мысль: хозяин машины помешан на порядке. Хотя по нему и так видно. Модная стрижка, гладковыбритые щеки, костюм и белая рубашка с нарочитой небрежностью расстегнутой верхней пуговицей, золотые запонки, дорогие часы на запястье и парфюм за пару тысяч баксов, не меньше. Этакий типичный лощеный бизнесмен. Педант до мозга костей, у которого, уверена, и ручки в кабинете лежат четко по линейке.

Не мой типаж. А вот Мартышка бы упала в обморок от восторга, окажись она на моем месте. Я же больше по таким, как Яр… а впрочем, не важно.

– Вы, главное, при Ярославе меня так пристально не разглядывайте, Аврелия, – слышу смешок водителя.

– Простите?

– Боюсь, вашему будущему мужу вряд ли понравится такой интерес к моей персоне.

– Я не… кхм, – смущаюсь, отводя взгляд. – Прошу прощения, задумалась.

– Все в порядке. Мне льстит. Кстати, пока не забыл, – тянется к бардачку Станислав, притормаживая на светофоре, – вот, прочтите.

– Что это? – забираю из рук мужчины папку.

– Брачный договор. Ремизов сказал, что вы настояли на нем. Признаться честно, удивлен.

– Меня больше удивляет, что ваш клиент на нем не настоял. Это по большей части в его интересах.

– Доверяет он вам, – пожимает плечами Станислав, – хотя я ему всегда говорю, что свою задницу прикрыть лишним никогда не будет. Но Яр упрям как баран.

– Это точно, – бурчу, кивая.

Пробегаю глазами по пунктам договора.

– Станислав… простите, не знаю вашего отчества?

– Эдуардович, но можно просто Стас.

– Станислав Эдуардович, – пропускаю «просто Стас» мимо ушей, – Ярослав видел этот контракт?

– Должен был ознакомиться, я скинул ему его по электронке. Есть проблемы?

– Здесь написано, что «все имущество, нажитое в браке, является совместной собственностью супругов и при разводе делится на равные части между обоими супругами».

– Верно, – улыбается мужчина. – Что-то не так?

– Мне не нужно имущество, которое Ремизов будет приобретать в этот год.

– Это стандартный договор, Аврелия. Просто при разводе откажетесь от всего «нажитого» в пользу Ярослава. Вот и все.

– А пункт об изменах?

– Что с ним?

Потупив взгляд, почесываю кончик носа.

– Не думаю, что Ремизов будет верен своей фиктивной жене. На то она и фиктивная. Можно было бы его убрать…

– Договор работает в обе стороны, – напоминает мне с милой улыбкой собеседник. – К тому же юристы хотели убрать этот пункт – это правда. Да только Ярослава сегодня утром будто какой-то петух в филейную часть клюнул. Он настоял на том, чтобы его оставили.

– Оу, – удивленно округляю глаза, – серьезно?

– Более чем.

Какого черта он задумал?

Я поджимаю губы и снова приклеиваюсь к этому злосчастному пункту, согласно которому мы с Ремизовым обещаем хранить друг другу верность. Сложно сказать точно, какое чувство берет верх в этот момент: растерянность, волнение, а может, даже и обида? Он думает, что я буду ему изменять, и перестраховывается? А даже если и буду – хотя, конечно, нет! – то какая ему вообще разница? Мы же не настоящие муж и жена, в конце концов. Что за бред?

– По большей части этот пункт нужен, чтобы интрижки на стороне не стали достоянием общественности и не испортили нашу маленькую аферу, Аврелия, – будто прочитав мои мысли, излишне спокойно комментирует Станислав. – Если муж или жена будут изменять и об этом пронюхают журналисты, образ идеальной верной семьи пойдет трещинами, а нам этого бы очень не хотелось. Верно? – бросает на меня быстрый взгляд.

Мне приходится кивнуть и согласиться:

– Верно. Из этой же логики и вытекает пункт о неразглашении, как я понимаю? Родственники Ярослава тоже будут не в курсе о нашей афере?

– Так точно. Абсолютно для всех вокруг – вы безумно влюблены и до одури счастливы, – кивает водитель, заруливая и паркуясь в кармашке у зала бракосочетаний. – Если вас все устраивает, просьба подписать. Ручка вот, – ловким движением умелого фокусника выуживает ручку из внутреннего кармана пиджака ремизовский агент и протягивает ее мне.

В общем и целом ничего критичного в этом договоре я не нашла. Каждый из нас после развода остается со своим и обещает не покушаться на собственность супруга. Вряд ли мы за год успеем много совместно нажить, но и тут я четко понимаю, что споров быть не должно. Единственная запинка случается на верности, но и изменять я не планирую. А измены «мужа» оставим на совести «мужа». Так что…

Я щелкаю шариковой ручкой и размашисто чиркаю свою подпись в нужной графе. Захлопываю и возвращаю папку Станиславу:

– Готово.

– Отлично. У вас до росписи три минуты. Куда идти, знаете?

Вообще-то я была уверена, что ваш друг меня встретит…

– Понятия не имею.

Станислав лезет в телефон, очевидно, чтобы свериться с имеющейся у него информацией, и тут же называет номер кабинета, где нас с Ярославом уже ждут. Все это, конечно, прекрасно… вот только самого Ярослава нигде не видно.