Семья для мажора (СИ)

— Я не умру от разрыва сердца, — заверяю его. — Не волнуйся. Я… смотрела порно…

— Правда? — вскинув голову, Дубцов широко улыбается. — Ночью под одеялом?

Он так близко. Касается меня повсюду. Моей кожи, моего тела. Его горячий член упирается мне в живот, прожигая его насквозь.

— Нет, — наигранно фыркаю в его лицо. — Я была в ванной и при свечах.

Это вранье, но выражение его лица того стоит. Становится удивленным, а потом подозрительно скептическим.

— Врешь, мотылек, — констатирует, проводя по моему животу пальцами.

Вздрагиваю, впиваясь пальцами в его лопатку.

— Как-нибудь посмотрим вместе, — обещает, беря мою руку в свою.

Тянет ее вниз и заставляет обхватить себя пальцами. Сжимая в кулаке сумасшедше живой орган, я тону в его глазах.

— Вот так… — шепчет, окружив мои пальцы своими.

Задает им темп и направление, двигая наши ладони вверх и вниз.

Через секунду наше дыхание смешивается. Я чувствую вибрации и дрожь его тела. Как оно реагирует на наши совместные усилия. Как бедра приходят в движение, делая короткие выпады, будто… он входит в мое тело. От этого меня саму встряхивает с головы до ног.

Я издаю тихие всхлипы. Его дыхание становится рваным, тело каменеет. Рот жадно дышит рядом с моей шеей.

Через минуту Кир стонет, и каждая клетка моего тела стонет в ответ.

Сотрясаясь, он сжимает мои пальцы с такой силой, что я боюсь сделать ему больно. А потом мой живот обжигают горячие брызги.

Интимность этого момента шокирует меня. До глубины души и сознания.

Большое тело на мне обмякает, становясь тяжелым. Грудью чувствую, как колотится его сердце, но прежде, чем успеваю вымолвить хоть слово, рука Дубцова ныряет в мои домашние штаны.

Глава 44

Кирилл

Обтерев голову и затылок полотенцем, бросаю его на тумбочку.

За спиной тихий хлопок двери, поэтому оборачиваюсь через плечо.

Войдя в комнату, Аня врезается глазами в мою голую задницу и кусает губу, подходя к своему рабочему столу.

На часа даже семи нет, поэтому она капитально сонная. Мы уснули не позже полуночи, для меня это вагон времени, чтобы выспаться, а вот для нее нет.

Мы целый день ели и валялись в постели за просмотром старых боевиков, просто чтобы ни во что не впариваться. Пятьдесят процентов времени — голые. Отличный выходной. Я бы и сам лучше не придумал.

— Как дела? — натягиваю трусы.

— Нормально, — бормочет, проверяя содержимое своей сумки.

Отправляет туда скоросшиватель с какими-то документами, пару тетрадей и две упаковки таблеток из тех, что мы купили вчера.

Запрыгнув в джинсы, усаживаюсь на кровать, чтобы надеть носки.

Вчерашний день пролетел слишком быстро, а сегодняшний я еще не решил, как строить. Я не решил, что делать с топором, который висит над моей шеей и рухнуть может в любой момент. Сейчас я полностью контролирую ситуацию, но как только мы с моей тихоней разойдемся каждый по своим делам, перестану.

Я, блть, не люблю что-либо в своей жизни не контролировать. Это дискомфортно, а прямо сейчас это еще и бесит.

Она конечно же не в курсе, но после нее у меня других девушек не было. Я даже не пытался трахнуть кого-то из принципа, потому что мне даже ради этого было не в кайф доставать член из трусов. Вот так просто.

Исподлобья наблюдаю за ее движениями, положив локти на согнутые колени.

Ее тошнит с тех пор, как мы проснулись. Она зеленая нафиг.

— У тебя каждый день так? — интересуюсь.

— Почти, — пожимает плечом.

Офигенно.

Повернув голову, Аня скользит глазами по моей голой груди

— Куда ты сегодня? — спрашивает.

Подойдя к шкафу и повернувшись ко мне спиной, стягивает с себя пижамную футболку и пижамные штаны, оставаясь, твою мать, голой.

Скалюсь.

Я люблю ее попытки качнуть мое спокойствие.

Она давно научилась делать свои провокации на пятерку и она наконец-то поняла, как сильно меня возбуждает ее тело и идеальная полупрозрачная кожа, присыпанная веснушками. Что я готов между ее ног, блть, жить.

Следующей мыслью приходит то, что она давно поняла, как сильно держит меня за яйца. Именно поэтому спокойно отпустила в “Барабулю”, слегка приспустив поводок. Потому что знает, что мне больше нафиг никто не нужен, но даже несмотря на это предугадать ее реакцию на то, что у меня во рту побывал язык другой девушки, сложно.

Я вижу только один гребаный выход из ситуации. Она вообще не должна ни о чем узнать.

— В основном по городу, — отвечаю на ее вопрос. — Нужно в пару мест заехать, и проконтролировать установку сантехники в кафе.

— Ясно… — говорит, открывая бельевой ящик.

Глазами скольжу по тонкой линии ее позвоночника и ямочкам у основания спины. По округлым бледным ягодицам. По гладким стройным ногам, которые, несмотря на средний рост, в пропорциях ее тела очень выделяются.

Достав из ящика розовые хлопковые трусы, наклоняется и надевает их, заставляя сжиматься мою челюсть.

Где-то за дверью слышу отчетливое громыхание посуды и наконец-то принимаюсь надевать носки.

Аня облачается в плотные тёплые колготки и пушистое платье зелёного цвета, похожее на свитер.