Семья для нефтяного магната

Быстро делаю воду почти комнатной температуры, наспех домываюсь и, завернувшись в полотенце, бегу на кухню. Выпиваю, на всякий случай, спазмолитик с валерьянкой и укладываюсь в кровать, обложившись подушками.

Чтобы снова не начать ни о чем размышлять, включаю телевизор и щелкаю пультом в надежде найти что-нибудь интересное. Может быть, старый фильм или передачу.

И вдруг на одном из музыкальных каналов мой взгляд цепляется за знакомый женский образ. Я даже сажусь на кровати, чтобы лучше видеть изображение и делаю звук погромче.

— Сегодня на премии «РусМьюзикНайтс» просто нереально жарко, — запальчиво вещает харизматичный ведущий под лучами софитов. -

Звёздные гости продолжают прибывать. Зажгите эту ночь вместе с нами. Для вас самые топовые диджеи и исполнители. Яркие ведущие, девочки, помашите ручками…

Камера переключается с парня на задний план, и теперь я могу рассмотреть девушку, что привлекла мое внимание, более детально. Красное платье, высоченный каблук, в руках почти допитый бокал шампанского… Вика. Смеется, развязно целует в губы вторую девушку в золотом платье, видимо, свою соведущую.

От вспыхнувшего негодования просто немею. Нет, не потому что ханжа. А потому что Константину сейчас так плохо… Почему она не рядом?

«Это тебя не касается, Назима.» — Обрываю порыв морализма. — «У каждого своя работа, и если людям так комфортно…»

Щелкаю пультом дальше, пока на одном из каналов не нахожу детский мультик про зелёного орка и заколдованную принцессу. Честно заставляю себя посмотреть половину и на очередном душещипательном моменте не выдерживаю. Подхватываюсь с кровати, начиная метаться по комнате. Как? Как вообще так можно? Каким бы Тихомиров ни был засранцем, это не даёт права Виктории его позорить, да ещё и пить! В положении! Она должна была все бросить и улететь вместе с ним!

Останавливаюсь возле окна, несколько секунд смотрю в желтый свет фонарей, пока он не начинает расплываться от подкатывающих к глазам слез, и решительно хватаю со стула вещи. Натягиваю их на себя, не сильно заботясь о сочетании, накидываю на плечи палантин и выбегаю из квартиры.

Игорь с Вадимом замечают меня даже раньше, чем я успеваю постучать к ним в стекло. Вскакивают с мест, переворачивая доску с нардами и вылетают мне на встречу.

— Что случилось? — Спрашивают почти синхронно. Их руки машинально ложатся на ремни. — Вас кто-то напугал? Кто? Где?

— Нет, нет — торможу, выдыхая и даже пытаюсь улыбнуться. — Все хорошо. Почему вы не уехали? — удивлённо смотрю на своего водителя.

— Партию в нарды обещал. Засиделись, — обескуражено отвечает он. — А почему вы бегаете по подъезду. Спать же давно пошли…

— Извините… — опускаю глаза. — Я могу попросить у вас телефон. Мне нужно позвонить Константину.

О, мамочки! Срочно! Пока я не передумала.

— Хм… да, — растеряно кивает Вадим. — Только если он уже прилетел.

Достает телефон из кармана, делает дозвон и подаёт мне.

Прилетел? Может, и нет. Сколько лететь до Новосибирска? Часа три-четыре? Смотрю на время. Сейчас три ночи.

— Извините, я отойду… туда, — указываю на небольшой закуток, с хранилищем велосипедов и колясок.

— Ладно… — настороженно отвечает охранник.

Спеша к своёму укрытию, чувствую на спине два внимательных взгляда.

Может быть, то что я делаю, это сейчас зря. И даже, может быть, совсем Константину не нужно. Но мне очень хочется его поддержать. Как он меня…

— Алло… — слышу в трубке его хриплый и уставший голос. Пьяный. Потухший. — Говори поживее, Вадос, а то сейчас труба сядет…

— Константин Петрович… — подаю голос и даже на расстоянии чувствую, как он замирает.

— Назима… — отзывается эхом. — Что-то случилось? Почему ты не спишь?

— Да, случилось… У вас, — отвечаю ему и набираю побольше воздуха, чтобы не сбиться. — Я знаю, что вам сейчас кажется, что вы один. Что вы никому не нужны. Вам обидно, что тот, от кого вам больше всего хотелось услышать, что вы — хороший, теперь никогда этого не скажет. Кажется, что сейчас самое время послать все к дьяволу и перестать к чему-то стремиться, но вы ошибаетесь… Вы — хороший, Константин. Один из лучших. Вы даёте работу сотням человек. Вы продвигаете действительно интересные проекты, от которых улучшается качество жизни городов. У вас есть друзья. У вас обязательно будет любящая семья, если вы этого захотите. В ней вы сможете создать то, что всегда хотели бы иметь в детстве. Поверьте, у половины людей этого нет… — осекаюсь и замолкаю, переводя дыхание. — Константин? Вы здесь?

— Да… — почти неслышно отвечает он. — Ты знаешь… — издаёт звук похожий на истеричный смех или стон. — Она, — я сразу пониманию, кого он имеет ввиду под этим местоимением, — на меня целую папку вела. Статьи из газет и журналов вырезала. Вике рога нарисовала…

Связь резко обрывается. Разрядился… Но оно и к лучшему.

Я опускаю телефон и сжимаю его в кулак, испытывая странное желание одновременно улыбаться и порыдать. Нет, принципиально сейчас ничего не изменилось, просто в душе что-то очень тяжёлое встало на свое место и перестало душить. И как бы не выглядел звонок, я не жалею, что его совершила.