Семья для нефтяного магната

Двери кабины, не успев закрыться за предыдущим пассажиром, снова распахиваются, и я замираю, увидев своего попутчика на ближайшие три этажа. Тихомиров. Собственной, немного осунувшейся и похудевшей, но вполне себе лощеной персоной.

— Доброе утро, Назима, — склоняет он голову в бок и делает шаг в сторону, освобождая мне место, которого и так в кабине полно. — Заходи, не бойся…

— Здравствуйте, Константин Петрович, — заставляю себя поднять голову, посмотреть ему в глаза и сделать шаг в кабину. — Я просто задумалась. Как вы долетели?

Глава 26. К черту такие сюрпризы!

Костя

Двери лифта закрываются. Я делаю глубокий вдох, чтобы почувствовать запах ее духов, по которому безумно скучал почти неделю, и засовываю руки в карманы, чтобы случайно ничего не натворили. Пальцы натыкаются на бархатную коробочку. В Новосибирске купил. Просто шёл. Ноги будто сами привели. Теперь пусть ждёт своего часа. Он, мать его, будет!

— Нормально долетел, — отвечаю почти спокойно и набираю побольше воздуха в лёгкие, решаясь. — Прости меня, Назима. Я был пьяный. Был не прав. Обещаю, тебе больше никогда не будет страшно рядом со мной… — черт! Как же это сложно!

Поворачивает голову.

— Мне не страшно рядом с вами, Константин. Извинения принимаются, — расцветает дежурной улыбкой. — У меня к вам будет просьба. Я бы хотела обсудить свое дальнейшее трудоустройство до совещания. Если это удобно.

От ее вежливой дистанции у меня сводит челюсти. Куда это она собралась?

— Ну начинай… — как не стараюсь, не могу сдержать металл в голосе.

— Вы обещали, что предложите мне новое место работы, — чуть повышает голос Назима, чтобы скрыть нервозность. А это она молодец. Пусть учится откусываться. — Я хотела бы знать, о чем шла речь!

— Ну во-первых, у тебя в любом случае случае будет две недели отработки, — тяну лениво и стараюсь… Очень стараюсь утихомирить знаменитый Тихомировский характер. — А во-вторых до окончания тендера по плавучим заправкам я не имею права отпустить тебя из компании…

Назима вспыхивает.

— Константин Петрович! Зачем вы это делаете?

— Что делаю? — невозмутимо дергаю бровью.

— Почему нарочно не отпускаете меня?! — звенит ее голос праведной обидой. — Вы же обещали!!

Я благодарю двери лифта, за то что в этот самый момент они открываются, выпуская нас на этаж и избавляя меня от необходимости отвечать. При посторонних моя хорошая девочка никогда не решится выяснять отношения.

Пока проходим по коридору и здороваемся с сотрудниками, пытаюсь найти адекватные аргументы, чтобы оставить Назиму в компании. Вот только вся беда в том, что два самых весомых я назвал ещё в лифте, а все остальные выглядят уже, как мелочный шантаж. И это не наш путь.

Тихо психую. Потому что где-то в глубине души надеялся на более тёплый приём. Что не придётся ничего выдумывать, и все само собой решится… но с другой стороны рад, что это не так. Просто ещё одно доказательство ценности этой женщины. Я готов отдать все.

Назима специально отстает на несколько шагов, чтобы не столкнуться со мной в дверном проёме. Захожу в приёмную.

— Здравствуйте, Анна Ивановна, рад видеть, — говорю абсолютно искренне.

— Здравствуйте, Константин Петрович, — тепло отзывается она и тут же переводит взгляд ко мне за спину. — Как дела? — интересуется опасливо.

— Здравствуйте, — заходит в приёмную Назима и подходит к своему столу, решительно стягивая с него листок бумаги. — Константин Петрович, вы будете не против, если я зайду? — спрашивает на надрыве.

— Что это у тебя? — перехватываю листок и врываю из ее пальцев. — Ммм… — читаю. — Прошу уволить меня по собственному желанию… Анна Ивановна, — поднимаю глаза, — когда там у нас окончательное решение по питерскому тендеру?

— Кажется, через месяц, — настороженно отвечает она и переводит взгляд с меня на Назиму.

— Видите, Назима Тимуровна… — со вздохом мну листок бумаги в кулаке. — Не могу вас уволить. Приступайте к работе и начните с кофе своему начальнику.

Разворачиваюсь и, игнорируя застывший на ее лице шок, ухожу в кабинет.

Меня трясёт. Я пока не понимаю с какой стороны браться за эту задачку!

Закрываю дверь, кидаю пальто на спинку дивана и, проходя мимо шкафа с документами, ощутимо прикладываюсь к нему лбом. Ты — просто идиот, Тихомиров. Хотеть, как лучше, и сделать в итоге все ещё хуже — это прям твоё. Но главное — цель то достигнута.

Сажусь за стол и включаю компьютер, заставляя себя работать. Презентация участников тендера состоится через неделю, а Филатов, как и предполагалось, узнав о том, что я собираюсь вести этот проект без его поддержки, отозвал половину поставщиков. В целом, просто мелкая пакость. Суетиться придётся чисто из-за сроков и, возможно, где-то обещать откаты. Просматриваю списки, которые подготовили секретари за время моего отсутствия и помечаю тех, с кем хочу связаться.

Через десять минут в дверь раздаётся стук.

— Войдите… — отзываюсь равнодушно, но сердце ускоряется. Очень боюсь увидеть в глазах Назимы отвращение или страх. Все остальное — решаемо.