Семя Гидры

Он плотно поел, оставшуюся еду выбросил в ручей. Выкурил сигарету. Потушил очаг. Надел новенький Скубапро. В кармашек для фонарика, что на левом рукаве, вложил ножичек похожий на скальпель тот, что взял когда-то на камбузе «хонды», в карман на правой штанине поместилась «швайка» найденная в песке на месте пленения. На пояс надел кобуру с ракетницей, оставшиеся патроны сунул за пазуху гидрокостюма. В рюкзак уложил гранаты, предварительно вставив в каждую запал. Сверху накрыл сигнальными фальшфейерами и самодельными навигационными «поделками». Надел рюкзак, взял три ярко-оранжевых спасательных жилета. На всякий случай.

Огляделся, не забыл ли чего. Присел на край лежанки — по старинной дедовской традиции «на дорожку». Прислушался к шуму джунглей. К ветру — к крепкому береговому бризу. Погода, что надо.

Вышел из хижины и поднял глаза к чистому без единого облачка небу. Звёзды он прочитал ещё прошлой ночью, и теперь превосходно ориентировался, куда держать путь.

Глава 28

Всё сопутствовало удачному исходу. Плот давал хорошую осадку и прилично держался на лёгкой и ровной, едва заливавшей настил волне. К тому же чистое звёздное небо без единого облачка и дымки — идеальная карта для мореплавателя.

Приличной силы бриз помог отчалить от берега, но едва чётная береговая полоска скрылась из виду, ветер переменился. Одновременно управляя парусом и орудуя рулевым веслом, Иван, приловчился держаться ногами за леера — канаты, натянутые вдоль плота — живо приспособился к нюансам рулёжки и, умело галсируя против ветра, положил своего самодельного монстра на избранный курс. Справившись с управлением, зафиксировал фалы паруса и руль в неизменном положении и перенёс пулемётный ящик на корму для большей устойчивости «судна» и там закрепил канатом.

После разложил перед собой навигационные «самоделки» и дощечки с «картами звёздного неба» и принялся колдовать над всем этим, время от времени сверяя расчёты с небесными ориентирами. Занятие это заняло некоторое время, но теперь Иван был уверен на сто процентов в правильности проложенного маршрута.

Едва волны поутихли, а ночное небо озарила полная луна, он достал из ящика пулемет. Повертел в руках, встал во весь рост и для устойчивости расставил ноги пошире. Приделанную бамбуковую рукоять уложил на локоть, патронную ленту перекинул через предплечье, а приклад прижал к бедру. Приготовился, напрягся. Стальной взгляд, собранность и уверенность в каждой мышце — знаменитая поза великого Шварца. Иван представил, как выглядит сейчас со стороны — ни дать, ни взять, супергерой.

Минуту постояв так, он собрался с духом, напряг мускулы и нажал на спусковой крючок. Сочная вспышка прорезала ярко-алую дорожку над чёрной водой, и грохот выстрелов катком прокатился по тихой морской глади. Отдача была такой силы, что Иван упал на брёвна и едва не выронил пулемет в море.

Да уж, ситуация выглядела критической. Если дикая стая аквахомо возможно и разбежится от такого страшного грохота, то сможет ли он, тот, который держал сейчас пулемет второй раз в жизни, противостоять сразу трем вооруженным до зубов охранникам-неграм? Иван знал о троих, но, сколько их там на самом деле. Впервые он усомнился в реалистичности своего авантюрного плана. Неужели Чакрабати был прав?

Стоило попробовать ещё раз. Он встал на одно колено, упёр приклад в бедро и дал длинную очередь вверх. Затем ещё одну, короче и слева направо. Теперь вышло более-менее. Иван аккуратно снял ленту, уложил пулемёт на место и взялся за руль. Ничего, всё будет «Ок». Главное быть уверенным в победе.

Плот покачивался и немного «клевал» носом, но бойко шёл вперёд. Ветер был переменчивым, и приходилось делать жуткие зигзаги, стараясь не сбиться с курса. Вскоре на горизонте зардел рассвет и в его неровном свете Иван различил чёрную береговую полосу. От радости и гордости за собственные навигационные умения он вскочил и закричал что есть силы, едва не станцевав чечётку. Плот закачался, грозясь перевернуться. Иван присел и схватился за фалы. Вот это будет номер, если он потопит посудину у самой цели плавания.

Он выровнял плот, подхватил поток ветра и нацелился на берег. Парус сильно кренился вперёд. Брёвна скрипели, а самодельную мачту едва не ломало, и это было нехорошо. Утренний бриз надувал парус, но «титаник» оставался на месте.

Иван сунул руку в воду по локоть, на минуту замер и на его лице отразилась невероятная смесь удивления, злости и непонимания. В это сложно было поверить, но так и есть, мощное встречное береговое течение компенсировало движущую силу ветра, не давая плоту двигаться дальше. Посудину упорно сносило вбок и немного назад и никаким галсом этого теперь не исправить. Надо было что-то предпринимать, помочь плоту выкарабкаться на тихую воду, но что?