Семья Хомячковых

– Дорогая, – зашептал он, – пойдем, я тебе чудо покажу. Там красная ворона головой о дерево бьется, наверное, выхлопных газов надышалась. Слышишь?

По лесу эхо разносило удары клюва о дерево.

– Это же дятел, горе ты мое! – усмехнулся Фаня. – Ты мне дров для костра принес или эта птица тебя с деревом спутала и всю макушку тебе отбила?

– Нет, – вздохнул он и жалобно взглянул на нее. – Солнышко, пошли вместе, а то мне одному там как–то неуютно.

– Ладно, пошли, а то и впрямь какой–нибудь муравей тебя заикой сделает.

После десяти минут блуждания по лесу Хомячков стал похож на навьюченного хворостом ослика, которого тянула под уздцы, то есть за галстук, жена.

– Все, возвращаемся, – скомандовала Фаня и на миг отпустила мужа, чтобы поправить волосы.

Этого мига хватило, чтобы Хомячков зацепился за торчащий корень и упал мягким местом на неуспевшего увернуться ежа.

– Ой, дорогая, подо мной либо кактус, либо подушечка для булавок! – в панике зашептал он, не смея повысить голос при даме.

– Если здесь и был кактус, то ты уже из него гербарий сделал, – вздохнула она, приподнимая его с земли вместе с хворостом. – Вон, дорогой, от тебя даже подушечки для булавок убегают! – показала она на улепетывающего от них со всех ног ежика. – Иди за мной, укротитель кактусов!

Когда на поляне весело затрещал костер, у Хомячкова вдруг проснулся первобытный инстинкт. Он схватил палка и, хищно вращая глазами, произнес:

– В этом лесу должны водиться дикие звери! Я сейчас пойду и добуду нам на обед… мамонта!!!

– Ну, во–первых, звери ничего тебе не должны, во–вторых, не охотится долго, а то я твои бутерброды сама съем.

– Не волнуйся, я скоро! – прокричал Хомячков и скрылся в чаще.

Чем дальше он уходил от поляны, тем меньше в нем оставалось от охотничьего азарта. Вскоре он присел на пень и задумался: «Итак, что мы знаем о мамонтах? О них мы знаем, что они большие, с двумя хвостами, живут семьями в муравейниках. Питаются нектаром цветов и, перелетая с одного на другой, собирают мед. На зиму ложатся в берлогу спать, а весной делают запруды на реках из деревьев, перегрызая их у корня. Один хвост у них рыжий и пушистый, чтобы заметать следы, а второй – тонкий с кисточкой на кончике, чтобы отбиваться от мух. Они очень пугливы и у них длинные уши».

– Я все вспомнил! Теперь главное, его найти, – сказал Хомячков.

И тут он заметил, что кто–то по нему ползет.

– А это еще что за зверь? – удивился Хома, взяв муравья двумя пальцами и положив его на ладонь, чтобы получше рассмотреть.

– Ой–ой–ой! – завизжал он, когда десятки собратьев этого «зверя» впились ему в ноги, забрались на спину и под рубаху.

– Ай–ай–ай! – еще раз прокричал Хомячков и рванул, куда глаза глядя, точнее не глядят, так как они у него были закрыты.

Открыл он их только тогда, когда впереди раздались странные звуки.

– Му–у–у, – сказало странное животное, стоящее на опушке леса.

– Кто это? – прошептал Хомячков и спрятался в кусты.

– Му–у–у, – повторило это чудо–юдо и принялось жевать траву.

«Вот так насекомое!» – удивился Хома. – «Это, видно, и есть тот самый мамонт, которого я ищу. Надо торопиться, а то он сейчас соберет весь мед и улетит к себе в муравейник».

И Хомячков стал подкрадываться к нему, держа палку наготове.

– Ты что тут, за бабочками охотишься? – раздался над ним грубый голос.

– Тс–с–с, не спугни мамонта… – прошептал Хома.

– Где? – удивился мужчик.

– Да вон, нектар с цветком собирает, – показал Хомячков на рогатое чудище.

– Совсем городские одичали, корову с пчелой путают! – А ну, марш отсюда, ботаник, а тоя из тебя самого земноводное сделаю! Ноги вырву и ласты вставлю! Будешь у себя в ванной квакать!

Хома хотел было ему ответить, но тут из лесу вышла супруга.

– Я так и знала, что мой дорогой по говядине соскучился, – проговорила она, взяв мужа за поводок, то есть за галстук. – Пошли охотник за бифштексами. – На электричку опоздаем. В следующий раз внимательнее разглядывай молочные пакеты, чтобы не перепутать корову с крокодилом.

Уже сидя в электричке, Хома вспомнил про свой подарок.

– Дорогая, я тут в лесу, на пеньке, чудный ремешок для тебя нашел. Держи.

И он вынул из кармана змею. Все пассажиры в вагоне дружно решили выйти, не дожидаясь станции, а глаза у Фани стали такими, словно она узнала, что ее мужу дали Нобелевскую премию. Окно было открыто и ужик, с помощью Хомячковой опроверг поговорку, что рожденный ползать, летать не умеет.

После чудесно проведенного пикника Хома еще долго смотрел на мир удивленным правым глазом.

Хомячков в гостях у тещи

В пятницу, придя с работы, Хомячков уже у двери почувствовал наступление беды. В коридор выплыла его прелестная женушка и, блестя глазами, как патрульная машина ГИБДД, радостно воскликнула:

– Дорогой! Завтра мы едем в деревню к маме! Она нас пригласила в гости!

Только сейчас Хома понял, что чувствовали персонажи Гоголевского «Ревизора» в знаменитой немой сцене. Когда его глаза вернулись на место, а челюсть, укусив любопытный язык, захлопнулась, Хомячков с надеждой в голосе спросил:

– А явка обязательна?