Семья Наполеона

Единственной частью империи, которой удалось выжить, было королевство Неаполитанское, хотя Фуше, со свойственной ему прозорливостью, предупредил Элизу, что согласие между австрийцами и Мюратом окажется недолговечным. Король Иоахим присоединился к австрийцам под командованием генерала Ньюджента, ирландца по происхождению, в феврале возле Болоньи. Однако Мюрат вызывал раздражение со стороны союзников тем, что не принимал участие в боевых действиях, пока не получил подтверждение, что император Австрии гарантирует ему трон. В марте в Тоскане высадился лорд Уильям Бентинк со своими британским корпусом, в составе которого, к великому негодованию Иоахима, были и сицилийские части под бурбоновским флагом. Сицилийцы потребовали, чтобы неаполитанцы оставили Великое герцогство. Мюрат пришел в бешенство. Он с большим трудом сдержал себя, чтобы не обрушиться на нахальных соперников, и возобновил переговоры с Евгением. Мюрат прекрасно понимал, что Бентинк — его смертельный враг, вознамерившийся во что бы то ни стало реставрировать в Неаполе изгнанных оттуда Бурбонов. В апреле в папские земли вернулся Пий VII, и Мюрат был вынужден уйти из Рима. Увы, его мечтам стать королем всей Италии так и не суждено было сбыться. Австрийцы тоже были глубоко в нем разочарованы.

На Венском конгрессе одно за другим выдвигались предложения, что бонапартовские выкормыши должны уступить место законным властителям, получив в качестве компенсации какое-нибудь второстепенное княжество, например Ионические острова.

Мюрату временно оставили его трон, но он и Каролина постоянно пребывали в тревоге за свое будущее.

Что касается Бернадота, то союзники вполне обоснованно (видя в нем нечто вроде Северного Мюрата) питали к нему недоверие и неприязнь. Большинство современников были согласны с Байроном, называвшим Бернадота «мятежным бастардом, — усыновленным скандинавами».

Александр I был возмущен его отказом задействовать шведские войска, в то время как Бернадот милостиво отпустил на волю 1500 французских военнопленных, и разорвал с ним отношения. Как ни странно, если принять во внимание ее доброе сердце, Дезире разделила честолюбивые стремления своего супруга ниспровергнуть императора, ее бывшего возлюбленного, которому они были обязаны своим вознесением. Она дошла даже до того, что посылала Бернадоту из Парижа подробнейшие донесения о передвижении французских войск в те дни, когда Наполеон цеплялся за последние надежды.

Глава десятая Крушение семьи

«Мы пропали. Для того чтобы спасти Францию и его семью, следует покончить с Наполеоном».

Люсьен Бонапарт в 1815 году

«Что касается меня, то мне он представляется связанным по рукам и ногам безумцем, участь которого в руках Европы».

Фурье о Наполеоне в 1815 году

Вскоре судьба далеко разбросала нашедших приют в изгнании членов императорского семейства. Как всегда, их поведение отличалось разнообразием «Мадам мать» демонстрировала свое стоическое достоинство, в то время как Полина проявила несвойственные ей преданность и самопожертвование. Братья, спохватившись, опрометью бросились в Париж, чтобы принять участие в обреченной авантюре «Ста дней». И хотя реставрированная империя оказалась недолговечной, игра стоила свеч, ведь на несколько месяцев братья снова превратились в принцев. Мюраты сами ускорили свое крушение как следствие их вопиющей косности. Однако первым и наиболее драматичным следствием крушения Наполеона в 1814 году стало тщательно спланированное разрушение его брака.

2 мая Мария-Луиза и бывший римский король пересекли Рейн, направляясь в Шенбрунн. Императору не суждено было их больше увидеть, хотя он и пребывал в убеждении, что они приедут к нему на Эльбу, и даже добавил еще один этаж к «Императорскому дворцу», чтобы разместить там семью. Мария-Луиза в качестве компенсации получила от союзников герцогство Пармское. Правда, прошло немало времени, прежде чем ей было дозволено отправиться в Италию и взять бразды правления Пармой в свои руки.

Мария-Луиза все еще любила Наполеона и, случись так, что она и сын воссоединились бы с ним, политические последствия могли оказаться непредсказуемыми. Австрийский канцлер Меттерних, прекрасно изучивший цветущих молодых женщин, в особенности молодых жен, оказавшихся разлученными со своими супругами, по собственному опыту точно знал, что следует делать в подобных случаях.