Семья Наполеона

Графиня Потоцкая, не слишком щедрая на похвалу, рассказывает, что, «кроме удивительно тонких и правильных черт лица, она обладала воистину восхитительной фигурой, вызывающей, пожалуй, слишком бурное восхищение». Грубоватый генерал Тьебо считал ее «великолепным созданием, с удивительно соблазнительными повадками и самыми изящными формами из тех, что когда-либо создавала природа, которое никогда не скупилось выставлять напоказ свои прелести». Она частенько принимала своих поклонников, лежа в молочных ваннах, куда ее доставлял на руках огромный черный слуга Поль; в обществе ходили домыслы, будто когда-то он был королем Конго. Он также лично обдавал ее водой через проделанное в потолке отверстие. Когда друзья пеняли ей, она объясняла с детской наивностью, что «негр — не мужчина». Она была несказанно рада, когда ее супруг Боргезе, обрюзгший и с заметным брюшком, на время оставил ее, чтобы попытать солдатского счастья в ранге полковника в гренадерах императорской гвардии. Не стала она предаваться унынию, когда ее единственный сын от Леклерка, Дермид Луи Наполеон, умер в 1806 году в возрасте всего восьми лет. Ее не было даже у смертного одра мальчика в специально отведенном для него доме (вопреки бонапартовской легенде, будто она провела рядом с ним последние часы, обливаясь слезами). Выслушаем снова мадам де Ремюза: «Принцесса Боргезе, перемежая слабительное и развлечения, не совала носа в чужие дела». Ее излюбленным загородным уголком был Малый Трианон в Версале, когда-то любимейшее место уединения; Марии Антуанетты. С 1805 до 1807 года ее основным любовником был ее камергер, граф Огюст де Форбен, невежда аристократ, чей отец был растерзан в Лионе беснующейся толпой. Сам он, лишившись всех своих поместий, зарабатывал себе на скудное существование как модный в будущем портретист. Полина рассчиталась с его долгами, а он, со своей стороны, вел ее дом, пытаясь пристрастить ее к чтению. Согласно медицинским свидетельствам того времени, интимные части графа вполне подошли бы жеребцу, что, в конце концов, имело весьма печальные последствия. Однако, судя по всему, влюбленная пара на протяжении двух лет переживала настоящую идиллию. В конечном итоге Форбен, устав от утомительных требований своей возлюбленной и таких ее шалостей, как швыряние в него увесистых томов, в отчаянии отправился во дворец Фонтенбло, где умолял Наполеона отправить его на фронт в действующую армию.

Император также добился примирения со своей августейшей матерью, которая слегка смягчилась, получив новый титул, и, не мытьем, так катаньем, добилась удовлетворения своей ненасытной алчности. Летиция получила настоящий двор с двумястами придворными, причем камергер был не кто иной, как герцог де Кассе-Бриссак (носитель одного из знатных имен Франции). Епископ и два капеллана ведали у нее раздачей пожертвований, бывший паж Людовика XVI стал ее первым конюшим, некий барон — секретарем, а кроме того, ей полагалось еще девять фрейлин.