Семья напрокат, или Младенец по завещанию

Какая разница, где сидеть и что-то писать? Но эта попытка не увенчалась успехом, потому что я ничего не могла с собой поделать и пристально разглядывала хмурое лицо Мира, который читал свои бумажки, постоянно щурясь.

— Слава, ты сейчас во мне дыру прожжешь.

Я лежала поперек кровати на животе и подпирала голову руками.

— Ты плохо видишь? — задала давно мучивший меня вопрос.

— Нет, с чего ты взяла? — усмехнулся Мир, кажется абсолютно теряя весь свой рабочий настрой.

— Ты постоянно щуришься. — Я подползла ближе к нему и заглянула в его бумаги. — У тебя отвратительный почерк, невозможно же ничего разобрать.

— Главное, чтобы я понял, — улыбнулся Соколов и провел ладонью по моим волосам, заправляя за ухо свалившуюся мне на глаза прядь.

— А ты правда понимаешь эти свои каракули?

— Приходится. Когда есть стимул, Ласка, многое можно сделать.

— И что же? — хитро улыбнулась, но он не ответил. Отшвырнул свои бумаги на рядом стоящий стол и повалил меня на спину. — Эй, — рассмеялась я, — я, конечно, рассчитывала отвлечь тебя от работы, но … — я сбилась и глубоко вздохнула. Мужчина, задрав мою футболку, прошелся поцелуями по животу, а затем прикоснулся к нему чем-то холодным и начал… Он начал писать на мне своей ручкой. — Мир! — вскрикнула я и попыталась приподняться на локтях, но Соколовский лишь придавил меня ладонью.



— Лежи, — серьезно сказал он, не отрывая взгляда от моего живота и продолжая щекотать, выводя на моей коже чернильные надписи. — Вот сейчас и проверим, как хорошо получается что-то делать со стимулом. — Игривый тон и настрой пропали, словно их и не было. — Разберешь, что я написал у тебя на животике? А, Ласка?

Соколов быстро чмокнул меня куда-то в район только что сделанной им надписи и тут же подтянулся к моему лицу.

— И что мне за это будет? — спросила, улыбнувшись в попытке вернуть прежний легкий тон нашей беседе.

— Вообще-то я надеюсь, что за это будет что-то мне, — улыбнулся он, только вот карие глаза мужчины в этот момент опять походили на черные омуты. — Хотя… — Мир картинно задумался. — Я придумал, что тебе за это будет.

— И что же?

— Ну, смотри, если ты не разберешь надпись сейчас, то мне придется сделать еще одну.

— Да ты что?

— Ага, — он деловито кивнул и продолжил со всей серьезностью: — Ты представляешь, сколько времени тебе понадобится на то, чтобы постоянно смывать чернила со своего красивого тела?

— Спасибо, — выпалила, и Мирослав завис.

— За что, Слава?

— За комплимент, — улыбнулась и потянулась к его губам. Обняла его за шею, но вот насладиться поцелуем не успела.

— Ласка, я безумно тебя хочу, — шепнул он в мой приоткрытый рот, — но не поверишь, кажется, я боюсь еще больше тебя, — напряженно усмехнулся, и я поняла, что именно в этом и кроется единственная причина его промедления, — что из-за лишней торопливости я могу все испортить. А, как оказалось, я очень этого не хочу. Мне хорошо с тобой, — еще тише сказал он и, поцеловав в уголок губы, отстранился. — Усложним задачу. Мне понравилось на тебе писать. Знаешь ли, я вообще люблю писать от руки, несмотря на почерк…

— Мир!

— Хорошо, — выставил он ладони вперед, словно сдаваясь. Но куда там, в его глазах плясали чертята. — Пять минут, Ласка, на то, чтобы разобрать надпись.

— Либо? — спросила, приподнимаясь на кровати и уже готовясь сорваться к зеркалу в эту же минуту, лишь бы поскорее узнать, что же Мир на мне написал.

— Если успеешь, тебя здесь кое-какой подарок будет ждать. Если нет, как я и сказал, всю тебя испишу, — на последнем слове его голос странно дрогнул, и мужчина сглотнул, а я поняла, как легко можно было это слово заменить чем-то более пошлым.

— Идет, — рассмеялась я и, спрыгнув с кровати, побежала в гардеробную, к большому зеркалу. Но, задрав футболку, сильно разочаровалась: мало того, что у Соколовского был не почерк, а каракули, так еще и надпись в зеркале отражалась задом наперед.

Фыркнув, я пошла в ванную, там на раковине стояло ещё одно зеркало. Извернувшись, я поймала во втором зеркале отражение своего живота из первого.

И лишь когда загадка с каракулями Соколовского была решена, я поняла, что серьезно так оплошала. Ведь можно было бы сфотографировать надпись, и все.

Тем более такая память…

На моем животе красовалась фраза: «Ласка, выходи за меня замуж».

И я не собиралась тянуть, что-то раздумывая, потому что у меня уже был ответ для Соколовского.

А еще… Кажется, я догадывалась, какой меня ждал подарок…



Глава 25

Мирослав

— Как тебе удалось вырасти такой доброй и наивной? — тон Мирослава не был вопросительным, нет. Мужчина словно размышлял вслух.

— Ммм? — Слава потянулась и приоткрыла глаза.

— Не притворяйся, что все еще спишь, — усмехнулся Мирослав, — я тебя спалил еще минут десять назад.

— Ммм… — опять что-то промычала девушка и уткнулась носом ему в подмышку. — Просто это так странно… Утро, а ты все еще дома…

— Обед, Ласка, — улыбнулся Мир, провел пальцами по белоснежным волосам и начал подниматься.