Семья напрокат, или Младенец по завещанию

— Не делай вид… — в трубке прозвучал звуковой сигнал, я отодвинула ее от лица и облегченно выдохнула, — Яр, не сбрасывай вызов. С моего телефона на второй линии звонят.

Перевела брата в ожидание вызова и приняла звонок от “Любимая Ласка” с собственной фотографией. Чувствовала себя от этого странно.

— Да?

— Мирослава, я так полагаю? — послышался мужской голос, и я внутренне подобралась.

— Да, а вы? — твердо произнесла, стараясь не скатиться в панику окончательно.

— Василий Смирнов. — Ворох липких, неприятных мурашек пробежал по телу, и я с силой сжала телефон, понимая, что совсем не зря переживала весь этот вечер.

— Мы встречались на вашей свадьбе.

— Да, я помню, — спокойно ответила, беря себя в руки.

— Так вот, я сегодня решил вас поздравить более по-семейному. В узком кругу, так сказать. Ваш муж уже у меня. Ждем только вас, — усмехнулся мужчина, а я с большим трудом сдержалась. После упоминания о Мире хотелось высказать этому недоумку все, что я о нем думала. Но нельзя. Закусила внутреннюю сторону щеки и удивленно переспросила

— Что значит по-семейному?

Отодвинула трубку от уха — Яр был по-прежнему на линии, жаль, что его нельзя никак присоединить к вызову.

— Ваш муж ничего вам не сказал? Ни про родителей, ни про единственного брата? Какой же он скрытный. Приезжайте к нам, Мирослава, я вам многое о нем расскажу.

— А вы не могли бы передать трубку Миру?

— Я бы с радостью, но, к сожалению, он слегка перебрал и вырубился.

— Простите, вы точно говорите о моем муже? — не удержалась и тут же ущипнула себя за ногу. Дура! С ним надо более спокойно разговаривать. — Он практически не пьет.

— Вот именно, потому и не пьет, что, как оказалось, алкоголь на него действует именно так. Часа не прошло, а он отключился.

Как же быстро-то переобулся, родственничек.

— Я потому вам и набрал. Приезжайте и будите своего ненаглядного. Сам я пока не могу его куда-либо отвезти. И мы бы с вами заодно поговорили.

Господи, на что он рассчитывал? И как Мир оказался у него? На удивление, голова работала слишком четко, то ли дело было в записках Соколова о чьей-то чужой сперме, которые меня так разозлили, то ли в том, что брат продолжал висеть на линии и это вселяло в меня какую-то отчаянную уверенность и не давало заистерить и поддаться панике.

— Хорошо, конечно. Скажите, пожалуйста, адрес, я вызову такси.

— Ох, что вы, Мира, я в одной из соседних башен живу. Так что жду вас через пятнадцать минут.

Смирнов проговорил адрес и отрубился.

— Нет, ну какой же идиот.

— Я, что ли? — обиженно протянул Яр.

— Муж мой! — выкрикнула. — И брат его.

— Что?

— Ярик, звони папе, Марку. Я не знаю, кому еще. Мир у Смирнова.

— Чего?

— Ярик, не тупи. Он сейчас звонил, ждет меня. Я съехала на дуру и сказала, что сейчас приду.

— Не вздумай никуда идти, — холодно и серьезно отчеканил брат. — Я сейчас всех обзвоню и сам приеду. Все, отбой.

— Да, да, — заверила брата, сбегая по ступенькам на первый этаж.

— Слава, — рыкнул он, — не вздумай.

— Не теряй времени, Ярослав. Звони Марку, я папе, так быстрее будет, — протараторила я и скинула вызов. Зашла в лифт и набрала отцу, разговор с которым был коротким и до безобразия похожим на разговор с братом.

Не ходи. Сиди жди. Все будет хорошо.

Аж два раза.

В нужной башне я была меньше чем через десять минут, здесь не было отдельного входа для жилых апартаментов, даже лифты и те не все были отдельными. Я нажала кнопку нужного этажа и, пока лифт поднимался, написала брату сообщение, где я. Будет стимул поторопиться. А затем поставила телефон в беззвучный режим.

Лифт остановился, но вторые створки не спешили открываться, а когда все же звуковой сигнал прозвучал и двери начали разъезжаться, я не увидела никого.

Как невежливо. Даже не встретил гостью. Урод.



— Есть кто? — выкрикнула, и в голове сразу всплыли многочисленные американские триллеры и фильмы ужасов с их излюбленной фразой: “Anybody home”. Вот и я сейчас выглядела так же. Ступала по напольной плитке и понимала, что сама зашла в клетку с тигром.

— Мы тут, Мирослава, — послышался окрик с самого конца коридора, и я пошла на голос хозяина, оказавшись в итоге в кабинете, обставленном массивной мебелью и многочисленными чугунными статуэтками. Этакий привет из прошлого века.

— Простите, что именно так, — заломил руки, измазанные в крови, Смирнов и глупо улыбнулся, — встречаю вас. — Мужчина развел руки в стороны. А мне стало нехорошо. Тошнота подступила к самому горлу, и я прислонилась к дверному косяку, лишь бы не упасть. Не потерять сознание, которое мне сейчас настолько нужно. Перевела взгляд и застонала. Мир был привязан к какому-то шикарному высокому креслу, и он был без сознания. Все его лицо было в крови, так же как и светлый свитер.

Соколовский так не любил светлую одежду, но именно сегодня я упросила его надеть этот пуловер. На встречу с родителями.

Лучше бы я этого не делала. Прикрыла глаза, пошатнувшись, и с силой сжала свою ладонь, впиваясь в нее ногтями. Мне нужно было оставаться в сознании. Как говорил мой врач, в крови нет ничего противоестественного. Кровь — это жизнь. Наша жизнь.