Семья (не) на один год

— Ты сама как подарок. Настоящая шкатулка с сюрпризами.

Никита ласково погладил мое колено. По-хозяйски скользнул ладонью вверх по бедру. До резинки чулок. После чего с шумным выдохом сквозь зубы убрал руку.

— И что мне нужно будет делать?

Кожа на бедре загорелась словно от ожога, а дыхание сбилось.

— Все то же самое, о чем мы договаривались утром. — Никита остановил машину и сам отстегнул на мне ремень. — Твоя задача — портиться. Красиво и ярко.

— И ты мне позволишь всё?

Я, словно рыбак, ставший на тонкую льдину, осторожно сделала первый шаг.

— Конечно, родная.

Никита за затылок притянул меня к себе. Наплевав на помаду, жадно поцеловал. Лишь потом добавил:

— Только смотри, чтобы твой муж не умер от ревности. Чувствую: я могу.

Лучшее напутствие и придумать было сложно. Ловя на себе восторженный взгляд Никиты, я выпорхнула из машины. Будто на крыльях, взлетела по ступенькам в ресторан. Ощущая кожей, как десятки людей глазеют в сторону нашей пары, вошла в зал.

Ни в день своего восемнадцатилетия, ни на собственной свадьбе я не чувствовала себя рядом с Никитой настолько уверенно. Мы так и не стали мужем и женой во всех смыслах, но сейчас, здесь этот шикарный мужчина был только мой.

Голова кружилась от такого счастья. Все гости, от высокомерного старика с крючковатым носом до полуголой девицы, прилипшей к Павлу, казались милыми и добрыми. И лишь в середине вечера, когда в дамской комнате со мной познакомилась какая-то Кристина, на сердце поселилась тревога.

Никита обещал «доброжелателей». После горького разговора с СанСанычем я была уверена, что принудительное «открытие глаз» закончилось.

Но как же я ошибалась!

* * *

Поначалу незнакомка даже не глянула в мою сторону. Словно я часть интерьера, она равнодушно проплыла мимо. Поправила салфеткой макияж. Алой помадой подкрасила губы. И только на обратном пути, у двери, вдруг остановилась.

— Очень красивое платье, — неожиданно сказала она. — Соблазнительно, и в то же время никакой вульгарности. Он помогал выбирать?

— Простите... Вы мне? — Я удивилась.

— А здесь есть кто-то еще? — Женщина демонстративно обвела взглядом комнату.

— Тогда я не понимаю, о чем вы?

— Не о чем, а о ком. О Никите, — как полной дуре фыркнула незнакомка. — Это платье... Оно полностью в его вкусе. Первую жену он наряжал примерно так же. Искушающая невинность. Ей, кстати, не шло. Смотрелось как с чужого плеча. А вам очень подходит.

— Вы ошибаетесь. Это платье я выбрала сама.

Резко захотелось уйти. Если бы собеседница не стояла сейчас у двери, я бы ни на секунду не задержалась.

— Конечно-конечно! Под его чутким руководством. — Дамочка отмахнулась. — Я это столько раз проходила, что даже могу рассказать, в какой позе он сидел возле примерочной и что именно сказал, когда вы вышли.

Я не поверила ни единому слову этой женщины, но внутри все странно похолодело.

— Никита из тех мужчин, что с годами не меняются. — Незнакомка подошла поближе и протянула руку. — Кристина.

В ответ я даже не дернулась.

— Впрочем, можешь не представляться. Я читаю новости. — Усмехнувшись, Кристина убрала ладонь. — Валерия. Наследница банковской империи Муратовых и новая жена Никиты. Попытка номер два.

До этого я еще терпела хамское отношение к себе этой дамочки. Однако теперь нимб слишком сильно сжал голову.

— Приятно оставаться.

Воспользовавшись тем, что возле двери наконец свободно, я двинулась на выход.

Не дошла всего пару метров.

— В прошлый раз он меня здорово удивил, женившись на той бледной моли, — раздалось в спину. — Мы очень долго были вместе. Никто не спешил обмениваться кольцами и навешивать на себя обязательства. Нам было хорошо и без штампа в паспорте. А зимой... Четыре года назад Никита сильно изменился.

Я остановилась как вкопанная. Поворачиваться к Кристине не хотелось, но и уйти не могла. Ее слова против воли держали. Как канаты. Невидимые и прочные.

Не стоило позволять собой манипулировать, но в памяти всплыл Никита. Не сегодняшний. Нет! Тот, которого я встретила зимой четыре года назад.

Как сейчас помнила нашу ночь и мой первый поцелуй. Такой нежный, долгий и волнующий. Казалось, все у нас по-настоящему. Легко и естественно. Даже смущения, которое теперь регулярно сбивало с ног, не было.

— Никита тогда катался в Питер. Дня на два или три. Уже не важно, — продолжила Кристина. — А вернулся другим. Подарил мне красивое колье. Сказал, что устал. А потом, спустя какое-то время, нашел невесту. Алинку-апельсинку.

Будто все это происходило прямо сейчас, глаза Кристины заблестели от слез. Похоже, она, как и я, мысленно вернулась в то прошлое. Горькое для нас обеих.

— Я, дура, голову ломала, кто ж его так изменил? Никита ведь сам не хотел серьезных отношений. Бежал от них как от огня. А тут... — Она быстро промокнула глаза и снова с вызовом уставилась на меня. — Ты же из Питера? Сколько тебе тогда было? Семнадцать? Девятнадцать?

— Восемнадцать...

Я совсем растерялась.

— Взрослая. Как раз...

Кристина тряхнула густой гривой, будто прогоняя ненужные мысли. И, словно устала от роли несчастной жертвы, ехидно улыбнулась: