Семья (не) на один год

Смеяться хотелось ему вслед... прыгать на месте, вспоминая последние слова Никиты. «Мне опять плохо», «скоро»… Никогда бы не подумала, что буду так радоваться страданиям любимого мужчины. Расцеловала бы его за этот понятный только нам намек на качку и морскую болезнь.

Никита ведь и правда чуть не умер во время нашего свадебного путешествия из-за тура на яхте по островам.

Ну а после, словно зритель в первом ряду, я наблюдала, как с сумасшедшей скоростью раскручивается вся ситуация.

Это было ярче, чем в любом кино. Намного острее. И гораздо быстрее, чем показывают режиссеры.

Никита продумал все до мелочей. Я не представляла, когда он успел и как вообще сумел все организовать. Думать, в общем-то, тоже не успевала.

Моя реальность сменялась как кадры в старинном проекторе для диафильмов.

На первом был праздник, радость от победы. Я готова была расплакаться от напряжения, когда услышала довольный крик Филиппа: «Деньги отправлены!»

На втором — шок.

Чуть сердце из груди не вырвалось, стоило через несколько минут после первого крика услышать еще один. На этот раз не Фурнье, а его помощника. Того самого, который вел меня из одного самолета в другой.

— Босс, к острову идут катера. Три штуки.

— Кто это? Вы кого-то вызывали? — Филиппа было не узнать.

— Это не наши. Больше похоже на береговую охрану.

— Что они здесь забыли?

— Проклятие... Это не береговая! Это кто-то другой! — разнеслось по вилле вместе с эхом.

На третьем снимке красовалась паника.

Я слышала голоса троих мужчин, шум и скрежет передвигаемой мебели. Словно была одной из них, чувствовала волнение. Но когда в коридоре, совсем близко с ангаром, раздались шаги, мгновенно очнулась.

Не знаю, что имел в виду Никита под словами «Береги себя!», но инстинкт самосохранения сработал идеально.

Полчаса в темном ангаре не прошли зря. Тот, кто бежал в мою сторону, не успел ничего сделать. Будто годами тренировалась, я сама закрыла дверь и сунула в узкий зазор между кованой гнутой ручкой и стеной гаечный ключ — единственное, что удалось найти во время осмотра вслепую.

Бегущий явно не ожидал такого подвоха. Стук в дверь и поток брани обрушились водопадом. Меня проклинали на нескольких языках. Требовали, чтобы открыла. Угрожали расправой. И били в дверь с такой силой, что стены тряслись.

Казалось, вот-вот, и несчастный ключ сломается. Руки подрагивали от ужаса, а содержимое желудка подступило к горлу.

Потом шум в доме неожиданно стал еще громче. Послышались какие-то удары, звон стекла. И вслед за этим кошмаром внезапно наступила тишина.

Остов будто стал необитаемым.

Звуки исчезли совсем. Густая темнота опутала меня по рукам и ногам. Невозможно было понять, что произошло.

В этой тишине я слышала только удары собственного сердца.

Бом-бом. Бом-бом...

Секунды... Минуты...

Фантазия пугала жуткими картинками. Желание открыть дверь и понять, что случилось, жгло изнутри.

А когда на страх не осталось больше сил, я услышала до боли знакомый голос:

— Лера! Милая, ты где? Родная, отзовись, пожалуйста!

Глава 30

Никита

Я никогда не был так близок к инфаркту, как сегодня. Еще в самолете продумал каждую мелочь и выдал участникам операции подробные указания на все случаи жизни.

Управляющего банком заставил лично проверить платежные реквизиты, а Игоря — найти не только крепких парней, но и транспорт. Всех видов!

У француза оставался только один способ спрятать от меня Леру — увезти на ракете в космос. Иначе и мышь бы не проскочила. Но стоило попасть на остров... я чуть не загнулся от паники.

Как и ожидалось, люди Фурнье не рвались в герои. В нашей встрече не было ничего общего с тем, что показывают в голливудском кино. После высадки никто по нам не стрелял, не лез в драку и не пытался изобразить из себя Рэмбо.

Моей группе понадобилось несколько минут, чтобы зачистить периметр. Все, что мы упустили — один катер.

Что на нем смылся Филипп, стало ясно еще пару минут спустя, когда парни собрали всех горе-охранников в просторной гостиной. Однако разозлиться из-за этой ошибки я не успел. Расстроенный тем, что не удалось выбить ничью челюсть, Паша лично вызвался догнать и вернуть Фурнье. А мне досталась задача посложнее — найти Леру.

Моя девочка будто растворилась. Бесследно. Внезапно.

Парни осмотрели оставшиеся катера. Перевернули вверх дном все комнаты, вещи и мебель. Допросили пленников. Те признались, что видели убегавшего в сторону катера француза. Но так и не смогли сказать, куда делась его пленница.

Словно поверили в ее магическое исчезновение, испанцы переглядывались. Вопросительно кивали друг другу. Но загадка оставалась без ответа.

Это был какой-то тупик.

Я не думал никогда... даже представить не мог, что способен ощущать такой страх. Мышцы шеи сводило от волнения, когда перепроверял за парнями комнаты. Губы еле шевелились, когда звал свою девочку.

Будто проклятый, повторял одно и то же:

— Лера! Милая! Где ты?

Умолял откликнуться:

— Родная, отзовись, пожалуйста!

И все сильнее хотел прыгнуть в катер, чтобы самому догнать француза.