Семья незнакомцев

Вскоре, снова начав замерзать, Полукс поднялся, и побрёл искать дрова. Вскоре, ноге привели его к гнезду, в котором укрывались дети. Среди ткани и сена, обнаружился небольшой клочок бумаги.

“Спасибо, что не стал стрелять нам в спину. Отец не оценит, брат забудет, но я буду благодарна.”

Переохлаждённые, с трудом сократившись, мимические мышцы изобразили подобие вялой, он очень светлой улыбки.

Глава 6 Цена не имеет значения

Сверкая проблесковыми маячками, десятки машин мчались по одной из главных улиц. Пожарные, вооружённые лестницами и брандспойтами, сопровождаемые стражами порядка, при полной боевой выкладке, направлялись к одному из трёх громадных пожаров. Выбрасывая в небо клубы чёрного, едкого дыма, с трудом контролируемые поджигателями, очаги грозили наброситься на соседние строения. Редкие выстрелы, преимущественно гладкоствольного и малокалиберного оружия намекали на новый виток войн за территорию.

Хмыкнув, отец отошёл от края крыши и, приблизившись к Джерку удовлетворённо кивнул. В то же время, на лице негра, читались практически обречённые, явно упаднические мысли.

– Всему конец. То, что я так долго выстраивал. Все связи, все договорённости и противовесы… Ты знаешь, скольких нервов мне стоило померить братков из жд. вокзала и Николаивцев? А с каким трудом я выстраивал сеть информаторов? Как мне теперь найти покупателей на оставшийся товар? Моя репутация, мои инвис…

По-дружески положив руку ему на плечо, Фокус отвёл Джерка в сторону, а оставшись наедине, схватил за грудки и, встряхнув, тихо зарычал.

– Будешь гладить волосы на срубленной голове, после того как всё закончится! Взялся, делай до конца. Не разводи сопли. Ты бля лидер или говно в штанине?

Блеснув раздражённым взглядом, Джерк оттолкнул его от себя.

– Без тебя знаю. – и выйдя из-за угла, уверенными движениями отдав приказы, отправил бойцов на позиции. – Но если б ты только знал, какие замечательные то были волосы. – с грустной насмешкой, и подхватив автомат, последовал за своими людьми.

Пробежав пальцами по гладким, металлическим наконечникам, рука экзекутора остановилась на предпоследнем из инструментов. Небольшой крючок, на конце которого располагалась зубчатая лопатка. Протерев спиртовой салфеткой участок чуть ниже груди, он чирканул по нему крайним зубцом, глубоко распаров кожу. Резко дёрнувшись, стиснув зубы, Саб отвернулся в сторону, но любопытство быстро вернуло взгляд к собственному телу. Проникнув в порез, крючок загнал под кожу лопатку, медленно начавшую перерезать плоть. Пленник забился в тщетных попытках унять боль. Когда карман был закончен, экзекутор взял одну из ампул и, откупорив её, залил раствор внутрь. Резкий химический запах, шипение и хлюпанье, безудержный крик невообразимой боли.

Переулками и подворотнями, мимо заброшенных зданий, с каждой минутой встречая всё больше людей. Плохо вооружённые, нищие и дезорганизованные, все они шли по собственной воле, исходи из своих убеждений. Все они, знали о плане. Многие, видели его составителя, вещавшего о счастливом будущем города, после всеобщего восстания. Но никто не знал, в чьи руки он попал многие годы спустя. Группы сливались в толпы, толпы с общий поток, центростремительно движущийся к будущему фронту, вдоль стены, центральной части города.

– Возьмём центр, избавимся от оккупантов, установим свои порядки… Тогда-то и заживём.

– Я буду много есть. – поддерживал другой. – Даже если не буду хотеть, всё равно буду жрать. До тошноты. И не всякую кашу и хлеб, а мясо и фрукты.

– А у меня, будет горячая вода. Когда захочу, открою кран и наберу себе ванну. Как в старые добрые.

– А за проход по мосту будем брать взятки с чужаков, и на это жить.

– Теперь, мы с женой сможем завести и прокормить детей. Может даже двух сразу.

В тоже время, другие горожане.

– Нужно будет успеть добраться до машин, которые удаляют чипы. Благо детей подколоть не успели.

– Главное не задерживаться. Периметр выключат, и выбраться из города не будет проблемой, но когда подойдут ближайшие гарнизоны…

Чем ближе они подходили, тем сильнее радостные голоса, контрастировали с бледнеющими лицами говоривших. Страх и сомнения всё крепчали, подпитываемые желанием скрыться в каком-нибудь закутке.

Вёргер не испытывал ни того ни другого. Если будет нужно, если дрогнут и ринутся вспять бесконтрольные толпы, он, готов идти в одиночку. Уже много лет, он жил одним, и не изменял этому, зная, что всё остальное пар и тлен. Земли, можно купить. Власть создать. Деньги, и вовсе лишь прокладка между желаниями и их удовлетворением. Единственным, что нельзя вернуть, была жизнь. И лишь две жизни в этом мире волновали его больше собственной.

Красной лентой, рассекая бледную кожу, воспоминание о минутной слабости обожгло раскалённым железом. Не первый, но самый сильный, прошедший по краю пропасти, оголивший нерв, порез продолжал кровоточить, толкая на самые крайние меры. Омытые от пыли забвения, воспоминания, зарубцевавшимися шрамами чертили картины былого.