Семья по соседству

– И маленькие улочки с потайными дверями, ведущие в чудные рестораны? Зимы, когда на самом деле холодно? Великую океанскую дорогу?

Он скрестил руки на груди и подождал, пока она закончит.

– Знаешь, о чем я думала по дороге домой? Мы ведь не сиднейцы. Не сходим с ума по солнцу и серфингу. Сгораем даже в тени.

– И-и-и-и?

– И-и-и-и… – Она отодвинула стул Жюля. – Сидней напрасно тратит на нас время. Мы ведь люди Мельбурна, ты так не думаешь? Я считаю, нам стоит переехать сюда.

– Э… У меня есть работа, помнишь? – сказал он тоном «ты сошла с ума».

– Но и в Мельбурне есть школы. И им нужны учителя. Ученикам нужен такой учитель, как ты.

Она почувствовала шепот беспокойства. По дороге домой из больницы, во время краткого приступа безумия, все это так идеально сложилось у нее в голове. Они с Жюлем переедут в Мельбурн, будут жить рядом с сестрой и племянницами, жить долго и счастливо. Но она уже так много просила у Жюля. Она бросила его, чтобы отправиться на поиски своей сестры. Он приехал сюда, чтобы убедиться, что с ней все в порядке, и поддерживал ее последние несколько недель. Этот человек должен был уже где-то провести черту.

– Ты не хочешь жить в Мельбурне, – сказала она.

Это еще не конец света, сказала себе Изабелль. Они смогут что-то решить. Она вернула свою сестру, и это было очень важно. Так не бывает, чтобы головоломка ее жизни раз – и сложилась в полную картину только потому, что она так хочет. Всю свою жизнь она провела с отсутствующим кусочком головоломки, и возможно, такова ее судьба. Может быть, вместо того, чтобы сосредотачиваться на том, чего у нее нет, ей следует сосредоточиться на том, что у нее уже есть.

Жюль усадил ее к себе на колени. Он склонил голову набок и длинно, медленно вздохнул.

– Я не говорю, что не хочу жить в Мельбурне.

Изабелль смотрела на его лицо, затаив дыхание.

– Я просто думаю, что, может быть, нам стоит сходить куда-нибудь за деконструированным латте и поговорить об этом. – Он слегка улыбнулся, и тогда она услышала это.

Последний кусочек головоломки.

Щелк.

65. Барбара

Барбара чувствовала себя немного лучше. Ее навестила Лоис, и это подняло ей настроение. Лоис была совершенно убеждена, что Барбара стала жертвой всего этого – узнать после стольких лет, что ее дочь ей не родная! Всем нужен был такой друг, как Лоис. Врачи сказали, что она останется в больнице, пока ее физическое состояние не придет в норму, а затем ее переведут в психиатрическую клинику Саммит-Оукс, туда же, где лежала Эсси.

Я ничего не знала. Именно это она и сказала Изабелль. Но ведь это не совсем правда? Были вещи, мелочи, которым она пыталась найти оправдание на протяжении многих лет – вещи, которые не совсем складывались. Такие, как… почему она не помнила те первые мгновения после рождения Эсси? Почему Эсси была такой большой и здоровой, если родилась недоношенной? Почему у нее каштановые волосы? И возможно, теперь, когда она подумала об этом, вспоминались и другие вещи. Как и тот факт, что имя Софи Хизерингтон то и дело звенело у нее в ушах. Что она решила уехать из Сиднея в тот же день, когда ее выписали из больницы, и никогда не возвращалась, даже чтобы навестить друзей и семью. Дело в том, что с того момента, как Изабелль приехала в Плезант-Корт, у нее было дурное предчувствие. Правда ли, что она не знала? Или она просто не хотела знать?

– Мам?

Барбара посмотрела на дверь, и ее сердце подпрыгнуло. Это была Эсси. Она неуверенно шагнула внутрь.

– Ты спала?

– Нет. Я уже давно проснулась.

Эсси положила сумочку на стул в углу и подошла к кровати Барбары. На ее лице была настороженная нежность.

– Как ты себя чувствуешь?

– О, ты знаешь, – сказала Барбара, садясь. – Как будто меня сбил трамвай.

Эсси не улыбнулась.

– Я рада, что ты здесь, дорогая. – Барбара протянула руку и сжала ее предплечье. – Я боялась, что ты не придешь.

Эсси опустила глаза и посмотрела вперед.

– Конечно, приду. Ты ведь моя…

Взгляд Эсси метнулся вверх. Ты моя мама. Вот что она собиралась сказать. Вместо этого она сказала:

– Как это случилось?

– Ну, – сказала Барбара, – они говорят, что это был послеродовой психоз и посттравматический стресс от потери моего… моего… моего ребенка и…

– Я знаю, что говорят врачи. – Голос Эсси дрожал от еле сдерживаемых эмоций. – Но я тебя спрашиваю: как это случилось?

Барбара подняла руки, а затем позволила им упасть обратно на кровать. «Я не могу ответить на этот вопрос. Правда, дорогая, я не знаю».

– Но как это может быть? Как? Должно быть, какая-то часть тебя знала. Я чувствую, что да… если бы Миа или Полли не были моими… Я бы знала.

– Я это чувствовала. – Голос Барбары сорвался. – Я знала! Я знала, что ты моя. Я знала это каждой клеточкой своего тела. А потом я узнала, что это неправда.

Барбара разразилась громкими, отчаянными слезами. Она свернулась калачиком. Через мгновение она почувствовала руку Эсси на своей спине.

– Все хорошо. Все в порядке. Прости.

– Ты… Ты вся моя жизнь, Эсси. – Слезы сотрясали ее тело.

– Я знаю. Все хорошо, мам. Я знаю.