Семя Ветра

Не издав ни звука, молодой Орнумхониор из свиты Ваарнарка повалился наземь, обезглавленный. Двурогий посох, обретя завершение своего танца, грациозно колебался в медном боку одного из сосудов в высокой нише.

Прежде чем Ваарнарк и его люди схватились за мечи, Ганфала сказал почти ласково:

– Тише, Ваарнарк… Она не любит, когда в ее присутствии люди трясут своим глупым оружием… Нельзя брать, не отдавая… Она сама избрала свою жертву…

Споро переваливаясь, отрубленная голова Орнумхониора, на лице которого застыла гримаса недоуменной обиды, достигла парапета, ограждавшего бассейн с тяжелой серебрящейся жидкостью. Уткнулась в него, замерла. Ее последний путь был намечен на каменных плитах пола кровавым пунктиром.

Ганфала тем временем, пренебрегая собственными предостережениями, подошел к отверстию в стене и небрежно извлек оттуда четырехлоктевую железную трубу, запечатанную глиняной крышкой.

– А ну-ка… – пробормотал он, не глядя на вскипающих гневом Орнумхониоров. Никто и никогда не убивал их родственника так: нагло, у всех на глазах, под самым что ни на есть благовидным предлогом, словно бы назначенного к закланию жертвенного дельфина. – Сейчас посмотрим, не прокис ли сельх в этом вековом кувшинчике…

Ганфала упер глухой конец трубы в пол, направив запечатанное жерло в направлении группы квадратных ниш на противоположной стене, в которых лежали растрескавшиеся стеклянные шары. Горхла, неотступно следовавший за своим хозяином, понимающе кивнул и, подняв свой топор, нанес по глиняной крышке трубы рассчитанный удар копейным наконечником, венчавшим нижний конец древка.

Происшедшее вслед за этим заставило Орнумхониоров забыть на время о погибшем собрате.

Тугая струя чадного оранжево-черного пламени ударила в стеклянные шары, от которых Ганфалу отделяло по меньшей мере семьдесят шагов. С аппетитным треском на пол Арсенала потекло расплавленное стекло.

Но все внимание Герфегеста было теперь приковано к кровавым следам на полу. Точно такие же оставил он, Последний Конгетлар, в подземельях цитадели Тайа-Ароан. Тогда жертва звалась Синфит, сегодня – Ларт из Дома Орнумхониоров. Тогда ставкой было Семя Ветра, сейчас – смертоносное оружие. Тогда жертву приняла Великая Мать Тайа-Ароан, сейчас…

Герфегест поднял глаза к потолку, на котором жадно вбирала в себя отблески багрового пламени безмолвная косматая звезда.

«Ганфала сказал «она» …»

9

На полу Арсенала были выложены рядами по десяткам железные трубы.

Полных рядов было пять. В шестом не хватало шести труб. Пятьдесят четыре. Пятьдесят пятая, выгоревшая изнутри без остатка во время наглядной демонстрации, сиротливо валялась под стеной.

– Итак, огнетворительные трубы в наших руках, – сказал Ганфала, неторопливо обводя тяжелым взглядом своих спутников. – Это очень хорошее оружие. Иногда его зовут «темное пламя». Полгода назад Стагевд разыскал похожее в Поясе Усопших. Между прочим, когда Гамелины захотели показать Пелнам свою силу, Стагевд приказал применить «темное пламя» против защитников Лорнуома.

– Я слышал, что Гамелины использовали «кричащих дев», – мрачно заметил Ваарнарк.

– И «кричащих дев» тоже, – утвердительно кивнул Ганфала. – Но только потому, что воины Пелнов оказались сильнее, чем того хотелось бы Стагевду. Они выстояли против «темного пламени», хотя от многих и многих остался лишь пепел. Когда дым рассеялся под порывами штормового ветра, воины Гамелинов увидели, что над твердынями Пелнов по-прежнему реют стяги с Крылатыми Кораблями. «Темного пламени» у Гамелинов больше не было. Стагевду не оставалось ничего, кроме как швырнуть на чашу весов «кричащих дев».

– Значит, «темное пламя» не всесильно, – с горечью заметил Ваарнарк. – А мы заплатили за него жизнью нашего…

– Не всесильно даже Солнце Предвечное. Иначе оно испепелило бы мать матери Стагевда и всех прочих Гамелинов до третьего колена, – резко оборвал его Ганфала. – Но «темное пламя» может помочь нам. Стагевд не знает, что отныне «темное пламя» – в наших руках. Если мы используем все наши запасы разом, в самом начале сражения, нам, возможно, удастся заронить семя ужаса в души Гамелинов. И тогда их не спасет ни число, ни умение.

Ваарнарк бросил косой взгляд на обезглавленное тело своего двоюродного племянника. И то подумать – не такая уж большая плата за сокрушение ненавистных Гамелинов…

10

Вечером следующего дня большой отряд, растянувшийся по выжженному солнцем полю едва не на пол-лиги, подошел к южным воротам Наг-Кинниста.

Носильщики сгибались под тяжестью продолговатых предметов, старательно укутанных в парусину. Ганфала бодро вышагивал во главе отряда, возложив свой магический посох на правое плечо. Герфегест брел рядом с ним, бесцельно созерцая раскаленную землю под ногами.