Семья волшебников. Том 2 (СИ)

— Ты же демон. И в астрал ходишь. Ты о нем не слышала?

— Не-а.

— Ну, надеюсь, и не услышишь.

А Вероника тем временем ябедничала Астрид, что папа с мамой, пока они спят, дерутся подушками. Она сама видела.

— Я знала! — засопела Астрид. — Я давно знала! Они играют без нас!

Она даже не домыла руки. Вбежала в столовую и торжествующе закричала:

— Вот вы и попались!

— Ты помыла руки? — строго спросила мама.

— Не меняй тему! — топнула ногой девочка. — У тебя больше нет надо мной власти!

— Это еще почему?!

— Я… я не знаю! Потому что! Вечно у вас какие-то секреты! Думаете, что мы маленькие и тупые!..

— А какие вы? — сухо спросила мама.

— А-а-а-а!.. — распахнула рот Астрид, залезая на стол с ногами. — Вот так, значит?! Вот так, да?!

— Слезь со стола! — рванула ее вниз за хвост мама.

Папа невозмутимо ел овсяную кашу. Вероника тоже уселась за стол, погрузила ложку в мисочку и, слушая, как ругаются мама и Астрид, думала, что теперь ей все понятно.

Лучше призывать, чем бродить где попало, так сторож Кобелика сказал. А Веронике и самой хотелось это делать, так что… ну… причина слабая, но это оправдание. Да?.. Тогда ведь ей не придется уходить, а это главное.

И она будет осторожно. Она будет призывать так, что никто не узнает. А если никто не узнает, тогда и мама не узнает, а если мама не узнает, то и не считается, потому что никто не будет ругать.

Глава 21

— Кьянтеркобелико, — прочла Лахджа, держа под струей воды баночку сюрстрёмминга. — Древний злой дух, предположительно, пришедший вместе с верованиями ямстоков. Возможно, происходит от лоа.

Она трансформировала кожу рук, чтобы потом их не мыть. Осторожно потянула за колечко и втянула носом специфический аромат. Пусть теперь постоит минут десять, проветрится.

Нельзя потерять ни кусочка, это последняя банка. Лахджа была абсолютно уверена, что оставалась еще одна, но та куда-то делась. А поскольку улик нет, то винить некого, кроме Майно.

Да, Майно?

Молчание.

Да, Майно?!

Что?

Это был ты?!

Я люблю тебя.

Я тебя тоже. Это был ты?

У тебя самые красивые глаза.

Куда ты ее дел? Съесть не мог. Выкинул? Почему одну? Ты хочешь, чтобы я сошла с ума?

Это моя тайна. А ты эту рыбу даже не любишь.

Она на любителя, но… моя. И сейчас мне как раз хочется! А ее нет.

Есть. У тебя в руках, целая банка. Тебе сейчас хочется? Вот сейчас и поешь.

— Кьянтеркобелико, — продолжила читать Лахджа. — Согласно преданиям, живет на границе сна и яви, в преддверии мира духов. Не демон. Те, кто забредают слишком далеко в туман, или долго ходят в темноте, или долго блуждают по лесу в холодный сезон, или просто слишком долго спят, иногда встречаются с ним. Обычно его видят как висящий на ветках, лозах или изгороди череп.

Понятно. Череп на чем-то вьющемся. Лахджа отрезала черного хлеба и намазала его сливочным сыром.

— Также иногда видят, как тонкую фигуру, опять же сделанную словно из веток или проволоки. А сверху по-прежнему череп. Иногда его смешивают с Таштарагисом, но это совершенно разные персонажи.

Сверху на хлебе появилась толченая картошка и красный лук.

— …У жертв Кьянтеркобелико вызывает ужасный липкий страх и полный спектр неуютных чувств… Если быстро не уйти, Кьянтеркобелико поменяется с вами местами и лозы будут душить вас, пока постепенно не оторвут голову.

Последнее Лахджа не очень поняла. Как это — поменяется местами?

— Кьянтеркобелико постоянно меняет свой облик, особенно черепа. Вероятно, используя черепа своих жертв. Будучи духом, постоянного тела он не имеет.

Лахджа вздохнула и водрузила на бутерброд кусочек квашеной рыбы. Какая же дичь. Почему Вероника не встречает кого-нибудь доброго? Фей зубных, пасхального кролика, или вот бабушку Юмплу… она же маленькая девочка! Почему все время то Фурундарок, то кровожадные тени, то еще какая-нибудь хтонь?!

Лахджа съела бутерброд с сюрстрёммингом и выкинула остальную банку. Так вкусно и нажористо получилось, что она сразу же наелась.

Ага! Выкинула, я видел! Песочила меня, а сама-то!..

Это моя банка, что хочу, то и делаю с ней. А тебе нельзя.

Лахджа поглядела в окно. Луна Ястреба началась, по календарю уже зима. Но снег еще не выпал, и даже не очень-то и холодно. Только листва с деревьев уже опала, стоят голые и печальные.

Самая, пожалуй, худшая луна в году. Лахджу во время нее всегда охватывал какой-то сплин, а сейчас она еще и беременна. Какой там уже месяц?.. Так трудно пересчитывать с этими их лунами по двадцать шесть дней… вроде четвертый.

Лахджа открыла Ментальный Блокнот и посчитала точнее. Да, четвертый начался. Около ста дней. Значит, третий детеныш родится в конце весны или начале лета.