Семья волшебников. Том 2 (СИ)

Лахджа приподнялась на подушке, пытаясь понять, что в ее спальне делает малолетний бушук. Бухнак встретил ее взгляд и торопливо добавил:

— То есть мяу.

Лахджа хотела было его просто выпнуть за дверь, но помимо своей воли сказала:

— Книги полезно читать. И почему это не учат? Они учат пониманию того, почему человеку важно творить добро и верить в лучшее.

— Так ты же демон, — фыркнул Бухнак.

— Ну да. Но мне же нужно понимать мотивы смертных. Тебе бы тоже пригодилось, кстати. Тебя дедушка ничему не учил, что ли?

— Для этого надо читать труды по психологии, — отмахнулся Бухнак. — Или социологии. А не сентиментальные нравоучения для великовозрастных тетех.

Через секунду котенку уже откручивали голову. Лахджа к своему удивлению обнаружила, что у Бухнака она вращается в любую сторону, как на шарнире. Под любопытным взглядом мужа она принялась крутить в одну сторону, заглушая вопли бушука пением:

— Ля-ля, ля-ля!.. Ля-ля, ля-ля!.. Крутим-крутим мы дер киттен, отвинтим ему башку!..

— Интересно, что там внутри? — подлез поближе Майно. — Может, там сидит и дергает рычажки маленький ла-ционне?

— Откуда ты зна!.. а-а!.. про ла-ционне?.. — выкрикнул котенок.

— Ля-ля-ля-ля!.. Ля-ля-ля-ля!.. Мы открутим котенку башку!..

Веронике стало жалко Бухнака, она схватила его за задние лапки и попыталась отнять у мамы, но так стало только хуже. Теперь бушука еще и растягивали в разные стороны.

— Пустите меня, я все понял! — завопил он. — Уважаемый апостол, я был неправ!

— Повторяй это громче! — потребовала Лахджа. — Поклоны мне бей! Унижайся!

— Лахджа! — нахмурился Майно.

— Что?! Он меня оскорбил! Вломился в нашу спальню и наговорил мне гадостей ни с чего!..

— Все равно, хватит! Давай просто вызовем Совнара и вернем ему внука!

— Хм-м-м… хорошо.

— Нет! — испугался Бухнак. — Тысяча извинений, уважаемый апостол! Тысяча! Я больше не буду, только не надо!

Впервые он принял в этом доме свой истинный облик, в котором выглядел как совсем мелкий бушук — подростковой внешности, вихрастый, в кургузом зеленом пиджачке, зауженных брючках и лакированных туфлях. Спрыгнув на пол, он принялся бить униженные поклоны, и Лахдже стало противно.

А когда Бухнак еще и попытался облобызать ей ступню, она просто выкинула его за дверь.

— Фу, нельзя меня трогать, если не разрешаю! — вспылила демоница.

Вероника торопливо отодвинулась от мамы.

— Нет, ежевичка, тебе можно, — успокоила та. — Мы же семья. Ему нельзя. Фу, слюни!.. бушукские слюни!.. Я в ванну.

Перешагнув через Бухнака, опять ставшего котенком, Лахджа унеслась вниз, в большую ванную с бассейном. По дороге она приговаривала:

— У нас слишком много пришлых демонов! Все время кто-то… а-аргх!..

Глава 38

Вероника училась. Решала примеры с первых страничек «Обучателя». Напротив сидела мама и проверяла ответы. За правильные она Веронику хвалила, а неверные требовала перерешивать.

Астрид дома не было — гуляла где-то с друзьями. Дядя Звиркудын приехать не смог, но своих внуков на несколько дней в гости прислал, и теперь они с Астрид, Копченым и Зубрилой все время носились где-то по лесу или ездили на омнибусе в Радужницы.

Астрид спешила веселиться. До конца каникул еще далеко, конечно, но все-таки сегодня уже Гранитный Горностай, через пятнадцать дней Добрый День и новый год, а еще через восемь надо возвращаться в школу. Астрид исполнится девять лет, и она пойдет в четвертый класс.

Этим летом мама с папой обдумывали, не попробовать ли и Веронику отправить в школу пораньше, но в конце концов решили, что не стоит. Дело даже не в том, что ей всего четыре с половиной, а в том, что если она призовет какую-нибудь тварь в школе, рядом с Радужницами, проблем будет гораздо больше, чем когда она делает это здесь.

Возможны жертвы. Среди детей. И с этим, в общем, трудно что-то поделать.

Лучше уж пусть до Клеверного Ансамбля будет на домашнем обучении, благо заниматься с ней всегда есть кому.

К сожалению, арифметика не вызывала у Вероники такого же воодушевления, как литература. Даже небольшие числа она пока что складывала и вычитала очень медленно.

Пока что девочка владела только одним способом — рисовать или вычеркивать палочки, считая их по одной, а потом пересчитывая все вместе. Часто ошибалась. До решения примеров в уме ей еще далеко, а к чему-то посложнее переходить и вовсе бессмысленно.

— Один, два, три, четыре, пять, шесть, семь… — терпеливо бубнила Вероника, рисуя палочки. — Плюс один, два, три, четыре, пять, шесть… А всего получается… один, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять, одиннадцать, двенадцать, тринадцать… тринадцать, мам, семь плюс шесть — это тринадцать!

— Молодец, умница, — похвалила мама. — У тебя талант.

— Пьявда?!

— Конечно. Но его надо развивать. У тебя хорошая наследственность, почти все твои предки были очень умными и талантливыми, но без учебы это не поможет.

Вероника кивнула, о чем-то размышляя.

И тут из сада раздался грохот. Лахджа выглянула в окно и увидела, что Астрид разносит деревянным мечом тренировочного болвана.

Демоница вздохнула и поднялась.

— Сейчас, ежевичка, — сказала она. — Маме надо отойти.