Семья волшебников. Том 2 (СИ)

Сидзука попивала через трубочку эликсир жизни. Явилась она такой наряженной, словно ее пригласили не на детский день рождения, а как минимум на прием в Гексагоне. Повторно выйдя замуж и поселившись в Валестре, она снова стала ощущать себя столичной штучкой, хотя и сетовала невзначай, что рядом с Токио, а уж тем более Мпораполисом эта Валестра — деревня, захолустье.

И однако важности в ней заметно прибавилось. Да, Вератор — не демолорд, но он великий волшебник, лауреат второй степени. Их в мире всего девятнадцать. Рассудив как следует, Сидзука решила, что лучше быть единственной женой лауреата второй степени, чем одной из двухсот наложниц в гареме Темного Балаганщика.

— …Их сейчас всего девятнадцать, — произнесла мечтательно Сидзука. — Меньше, чем пальцев на руках и ногах. Представляете?.. Конечно, представляете. Лахджа, ты не помнишь, сколько сейчас лауреатов третьей степени?

— Не помню, — любезно ответила Лахджа. — Дорогой?..

— Так, профессор Мунк в прошлом году умер, значит… сто шестьдесят шесть, — ответил Майно, играющий в манору с Пордалли. — Через десять… да, десять дней будет сто шестьдесят семь.

— А, сто шестьдесят семь… — втянула еще эликсира Сидзука.

Она теперь старалась выпивать по бокалу каждый день. Или просто глотала пилюлю жизни. Вопреки ее страхам, после расставания с Хальтрекароком она не превратилась мгновенно в сорокалетнюю, но биологические часики явно снова затикали. К счастью, у Вератора и пожар к деньгам, а среди его друзей есть отличные алхимики, так что изменилось для Сидзуки не так уж много.

— Так… а следующую вторую степень когда будут вручать? — осведомилась Лахджа.

— Через год, — рассеянно ответил Майно, делая ход маной Земли.

Лахджа поджала губы. Рановато. Монографию ее супруг еще не закончил, деканом так и не стал… наверняка найдутся кандидаты получше.

Ну и ладно. Чего ей рядиться с Сидзукой? В конце концов…

— Жду не дождусь увидеть, каких успехов добьется Мамико… — протянула Сидзука. — Она у меня уже лучшая ученица в классе. Да что там в классе!.. в Валестре!.. ее уже на арифметические турниры зовут… и на конкурсы по стихосложению.

— Как здорово, — порадовалась Лахджа. — Как тебе повезло.

— Поэтому мы ненадолго, Мамико надо готовиться, — с хлюпаньем опорожнила бокал Сидзука. — Завтра фестиваль Бриара, она участвует в детском соревновании.

Мамико тем временем с визгом убегала от Копченого, которому выпало водить в огробеге. Пещеру огра устроили в бане, и там уже томились Уберта и Гуга. Копченый, которого на самом деле звали Друлион Мантредиарс, очень здорово водил, потому что бегал тут быстрее всех, кроме разве что Астрид, и даже не запыхивался.

Но совсем маленькие дети в огробеге не участвовали, в том числе и Вероника. Ей всего три годика, ее бы быстро поймали, а сама она никого бы не догнала. К тому же она считала необходимым охранять свои подарки, потому что не всем тут можно доверять.

Веронику этому тетя Сидзука научила.

Папа подарил Веронике ночник. В последнее время она почему-то стала бояться спать одна, все время звала к себе Снежка или Токсина, так что Майно Дегатти купил дочери волшебную лампу — с цветными картинками и убаюкивающей музыкой.

Мама подарила Веронике набор для бисероплетения. Тот самый, который Вератор восемь лун назад подарил Астрид. Та подарком не прониклась, забросила его в дальний ящик, и Лахджа во время очередной уборки нашла его даже не вскрытым. Решив, что нечего зря добру пропадать, она подарила его Веронике.

Я просто не могу поверить. Ты подарила нашей дочери старую игрушку.

А что такого? Он даже не вскрыт. Астрид он не нужен.

Ну это как-то… эй, это наша с тобой дочь!

Какая разница?! Подарок даже не был вскрыт! А она любит возиться с… эта штука развивает мелкую моторику!

Веронике понравились подарки папы и мамы. Но гораздо больше ей понравился подарок тети Сидзуки — пижама-кигуруми в виде зайчика. Вероника сразу попыталась в нее влезть, немного запуталась, упала, но попытки не оставила.

Ну а потом гости разошлись, солнце закатилось, а уставшую Веронику уложили спать. Она таки сумела натянуть кигуруми и вся перемазалась солеными ореховыми палочками, которые ей подарила Астрид. На столе мурлыкал песенку ее новый ночник, а Лахджа подтыкала дочери одеяло.

— Ма-ам, а мозя мне змею и кисю? — жалобно попросила та.

Свернувшийся на столе Токсин поднял плоскую голову. Он и так большую часть времени дремал где-то неподалеку от Вероники, поскольку она в этой семье самая маленькая и беззащитная.

— Вероника, тебе нечего бояться, — погладила дочь Лахджа. — Никакая потусторонняя тварь сюда не проникнет.

Это действительно было так. После того инцидента с тенью они с Майно как следует поработали над защитным контуром. Даже нехотя обратились к склочному старикашке Инкадатти, а уж этот-то в печатях толк знает!