Семья волшебников. Том 3 (СИ)

— Я тебя опять забуду?! — раздраженно выкрикнула она.

—…Память — это лишь пыль времен, уносимых ветром былого!.. — донеслось из клубящихся туманов. — Но, может, со временем ты и начнешь меня запоминать, сестрица!

Лахджа ощутила на лбу прикосновение губ… и проснулась.

В кресле сидел ее муж. Сидел и смотрел. Взгляд его был таким холодным и даже злым, что Лахджа аж вздрогнула.

— Что случилось?.. — уселась она на подушках. — Дети что-то натворили?..

— Вот, значит, что тебе снится, — произнес Майно.

Лахджа заморгала. Что ей снится?.. Что ей снилось?.. Она уже не помнила… река, кажется, озеро?.. вроде она болтала с братом… стоп, у нее же нет брата. Или есть?.. Нет, нету. Ну неважно, во сне что угодно бывает.

Майно услышал ее мысли, понял, что она ничего не помнит, и развернул ладонь, делясь воспоминаниями. Лахджа увидела свой сон со стороны, через его память… о господи.

— О… А… батюшки… — пробормотала она. — И давно это?..

— Я не знаю, — поджал губы Майно.

— Я… я тоже! Я… я не знаю, как это выглядит!.. нет, я знаю, как это выглядит, но… но я не знаю! Это мой брат!

— Брат, который приходит к тебе ночью. Тайно. Во сне. Так, чтобы ты забывала о нем, и я о нем ничего не узнал.

— Я… если бы это было что-то такое, я бы, наверное, почувствовала! Наверное…

Лахджа начала тоже злиться. Не на Майно, правда… хотя на него тоже, но не слишком. На этого… Такила. Сколько времени он вот так уже с ней общается?.. Судя по тому, что увидел Майно, а теперь и Лахджа, во сне она вспоминает о его визитах и не боится его. Они уже болтают, как лучшие друзья.

Но с пробуждением он стирается из памяти…

Хотя судя по тому, что он сказал, это происходит само. Это не он делает, просто он сон, а сны… обычно сразу забываются.

Значит, волноваться не о чем. Лахдже, во всяком случае.

Хотя Майно, конечно, можно понять. Никому не понравится, что к его жене без спроса по ночам ходит какой-то мужик. Ну да, они как бы брат и сестра… но это не помешало остальным фархерримам пережениться и нарожать кучу детей. Это такое родство… названое. Они все просто переродились в чреве одного чудовища, Мазекресс им не столько мать, сколько живой инкубатор.

Воцарилось неловкое молчание. Майно постукивал пальцами по подлокотнику кресла, Лахджа ерзала на подушках. Она ни в чем не была виновата, но все равно почему-то себя таковой чувствовала.

В дверь толкнулась собачья морда. Обычно во время таких моментов фамиллиары их не беспокоили, но в этот раз Тифон принес дальнозеркало. То светилось и дрожало — Майно кто-то зеркалил.

— Вот, я принес, — неловко пробубнил пес, кладя зеркало на ночной столик. — Я ухожу.

Волшебник не хотел сейчас ни с кем говорить. Но стекло упорно не гасло, кто-то очень хотел с ним пообщаться. Возможно, что-то срочное.

— Мир вам! — рявкнул Майно, проводя рукой.

В зеркале появилось женское лицо. Красивая светловолосая девушка с голубыми глазами и заостренными ушами. При виде Майно она приветливо улыбнулась, а тот сначала нахмурился, явно не сразу вспомнив, но потом его лицо просветлело.

— Оллиния! — воскликнул волшебник.

— Мир тебе, Майно, — мягко произнесла полуэльфка.

Лахджа прищурилась. Она смотрела в зеркало глазами мужа, но сама с места не стронулась. Если Майно захочет, то познакомит их, а если нет, то… послушаем сначала, кто это.

— Сколько лет мы не виделись! — обрадованно произнес Дегатти. — Лет сто!

— Я еще не так стара, — улыбнулась Оллиния. — Всего семьдесят.

— О, ты не постарела ни на день! Все та же прекрасная лилия, образ которой я храню в своем сердце!

— Ты тоже почти не изменился с годами, — потупившись, сказала Оллиния. — Я слышала, ты получил премию Бриара. Я тебя так и не поздравила.

— Спасибо… но это было шестнадцать лет назад.

— До нас тут новости доходят нескоро. Мы живем уединенно… мы… я. Я недавно овдовела.

— Я даже не знал, что ты была замужем, — вздохнул Майно. — Соболезную. Меня… не приглашали на свадьбу. Уверен, он был хорошим индивидом, раз ты выбрала его.

— Да, он был хорошим человеком, — вздохнула и Оллиния. — Но не волшебником. Он умер в прошлом году… просто от старости.

— Человеком?.. не эльфом?..

— Да, человеком… похожим на тебя… межевой рыцарь… был им в молодости. Потом ему был дарован надел милостью его величества, и мы счастливо жили до его смерти…

— А где вы живете?.. жили?..

— В великом княжестве Залвен, на самой окраине. Здесь хорошо. Густые леса, озера, заливные луга… моему единорогу тут привольно. А ты как поживаешь?..

Майно проверил, где там Лахджа. Супруга в разговор не вмешивалась, всем видом демонстрируя, что ей дела нет до каких-то старых знакомых ее мужа. Она даже ушла вниз пить какао, но Майно ежесекундно ощущал ее подключение к своим глазам и ушам.

— О, у меня все прекрасно! — воскликнул волшебник, откинувшись в кресле и вытянув дальнозеркало перед собой. — Я переехал в родовое поместье, дописываю монографию… Моим фамиллиарам тут тоже привольно.

— Это значит, что твой батюшка скончался? — сочувственно спросила Оллиния.

— Да, почти сорок лет назад. Хотя он все еще иногда заявляется как домашний призрак… но он редко покидает чердак.