Семья волшебников. Том 3 (СИ)

Астрид уставилась на гирьки на ногах. Может, просто отстегнуть их? Гробаш их не на замок запер, он же не поехавший.

Не поехавший же?

Она потянулась к гирькам…

— Что, Дегатти, вот и все? — раздался голос учителя. — Так быстро сдаешься? Тяжело тебе жить, как смертные?

— Смертные, что, чувствуют себя так, словно у них на ногах гири?! — заорала Астрид.

Но она отвела руку. Нет уж, старый варан не дождется. Она не проявит слабость.

— Я просто лодыжку почесать хотела! — с вызовом бросила она.

Глава 23

Лахджа с интересом осматривалась в холле общежития Ингредиора. Вот так, значит, живут совсем юные волшебники. Ну ничего, добротно, минимум три звезды. На стенах портреты знаменитых выпускников, а из столовой вкусно пахнет.

Не так, конечно, вкусно, как то, что у нее в руках. Сегодня Лахджа явилась не по работе, не на очередную демонстрацию демона, а своим ходом, через «глаз», который Майно провел в Валестру, на улицу Тюльпанов, 22. Прошло уже семь дней с тех пор, как Астрид вылетела из гнезда, и любящая мать немного соскучилась.

Ну да, дочка каждый день прилежно зеркалит. Но это не то. И помня ее жалобы на сотворенную еду, Лахджа пришла с гостинцами.

Сообщив консьержу, к кому пришла, и получив разовый пропуск, она проследовала на второй этаж и остановилась у двери «1–1–5». Общага группы Астрид. Вот этот клочок картона, что выдал консьерж, пропустит внутрь, но только при условии, что Лахджа сказала правду. Если она солгала о цели визита, он вспыхнет и сгорит с тревожным воем, а сюда примчится служба безопасности.

Но Лахджа не солгала ни единым словом, так что дверь гостеприимно распахнулась, и в холл вошло огромное блюдо с пирожками, а за ним вся остальная Лахджа.

В других руках у нее тоже были гостинцы. Во всех восьми. Она хорошая мать, и у нее как раз созрело всякое в саду. На мужа и младших дочерей надежды нет, а соседи сами ищут, кому сплавить свой урожай. В Радужной бухте каждую осень начинается циркулирование щедрых даров меж усадьбами.

Лахджа давно избавилась от части старых, одичавших деревьев, зато посадила новые — хорошие, сортовые. Не только плодовые, декоративные тоже, но все равно одних только яблочных паданцев каждый год столько, что хоть Фурундарока в гости зови.

Чтоб не гнило и не прело, Лахджа даже начала перегонять это добро в сидр. Один из друзей Вератора смонтировал в саду волшебный агрегат, в который просто загружай плоды — и получай с другой стороны декалитры ароматного напитка.

В итоге подвал теперь снова забит бочками и банками. Компоты, моченые фрукты, джемы, варенье, соленья и маринады. Хорошо хоть, Вероника все это обожает, но сколько там может съесть пятилетняя девочка?

А остальные совсем не выручают. Астрид съехала, Лурия еще маленькая, у фамиллиаров другие предпочтения в еде, волостной агент приходит на чай не так уж часто, а Майно ест все это лишь эпизодически. Когда Лахджа предложила наквасить еще и рыбы, он что-то совсем не заинтересовался и пробормотал, что подобные эксперименты в Мистерии запрещены.

— Мир вам, мэтресс, а вы к кому? — донеслось с другой стороны пирожковой горы.

— А где бы мне тут Астрид Дегатти повидать? — спросила Лахджа, удлиняя и изгибая шею так, чтобы увидеть собеседника.

Это оказался вихрастый, усыпанный веснушками мальчишка. Он немного вздрогнул, когда Лахджа так сделала, но тут же воскликнул:

— Приятно познакомиться, мэтресс Дегатти! Я староста группы, Ромулус Смог! Вы проходите направо, Астрид там где-то! Тренируется!

— Спасибо, — сунула ему пирожок Лахджа. — Угощайся.

А потом подумала и дала еще два. А то он худой какой-то.

— Пафыба, — ответил староста, разумно рассудив, что мама Астрид, конечно, демон, но вряд ли будет травить учеников. Она же не ведьма из «Старых сказок», которая угощала детей пирожками с козьими шариками.

Астрид была в гостиной. Занятия на сегодня закончились, до ужина оставался еще час, и она лежала на мате, делая подъем корпуса. С тремя гирьками на каждой лодыжке это было паргоронски тяжело, но Астрид не сдавалась.

— Я ему покажу!.. — пыхтела она. — Я ему, тля, покажу!..

Рядом кряхтела Свизанна. Ей было обидно, что Гробаш числит ее в отстающих и каждый урок говорит что-то неприятное. Вареная макаронина, тесто, желе с костями… или просто вставляет букву «н» между «и» и «з». Вроде и просто оговаривается, но так оскорбительно, что Свизанна едва не плакала.

— Он мудак! — кинула ей Астрид. — Мы накачаемся и отмудохаем его! Копченый, ты чо филонишь?! Качайся тоже!

Копченый о чем-то болтал с Витарией. Та зашла вроде как случайно, но почему-то осталась и уже полчаса обсуждала с Копченым всякую ерунду, что Астрид почему-то злило.

— Да ща!.. — отмахнулся этот Друлион. — Ща!.. ой, мир вам, тетя Лахджа!

Астрид резко вскинула голову. В смысле?..

— Ой, мама! — ахнула она. — И… и пирожки!

Она аж подлетела, на секунду забыв о гирьках. И это краткое мгновение каким-то образом уместило целую бездну мыслей, сложнейшую дилемму, сводившуюся к решению — делиться ли пирожками с одногруппниками или перебьются?