Читаем Семья вурдалака полностью

Спинных чешуй казалось изобильеНескладной кучей раковин морскихИль старой черепицей, мхом и пылью63Покрытою. А хвост, в углах кривых,Терялся в темной бездне. И когда быЯ должен был решить: к числу каких64Тот зверь пород принадлежит, то я быЕго крылатой щукою назвалИль помесью от ящера и жабы.65И сам себя еще я вопрошал:К чему мог быть тот памятник воздвигнут —Как вдруг от страшной мысли задрожал,66Внезапным опасением постигнут.«А что, — сказал я, — если этот зверьНе каменный, но адом был изрыгнут,67Чтоб за грехи нас наказать? Поверь,Коль гвельфов он, имперцам на потеху,Прислан терзать — он с нас начнет теперь!»68Но, ветрено предавшись Гвидо смеху,«Не много же, — сказал, — получит адОт своего создания успеху!69Смотри, как смирно ласточки сидятНа голове недвижной, а на гривеЧирикает веселых пташек ряд.70Ужели их мы будем боязливей?Смотри еще: со цветом этих скалЦвет идола один; не схожей в ниве71Две полосы!» И громко продолжалСмеяться он, как вдруг внизу тревожноНаш конь, к кусту привязанный, заржал.72И видеть нам с уступа было можно,Как бился он на привязи своей,Подковами взметая прах подножный.73Я не сводил с чудовища очей,Но жизни в нем не замечал нимало —Когда внезапно, молнии быстрей,74Из сжатых уст, крутясь, явилось жало,Подобное мечу о двух концах,На воздухе мелькая, задрожало —75И спряталось. Невыразимый страхМной овладел. «Бежим, — сказал я, — Гвидо,Бежим, пока мы не в его когтях!»76Но, робости не показав и вида,«Ты знаешь сам, маэстро, — молвил он, —Какая то для ратника обида77Была бы, если б, куклой устрашен,Он убежал. Я ж об заклад побьюся,Что наяву тебе приснился сон.78Взгляни еще на идола, не труся:Изваянный то зверь, а не живой,И доказать я то тебе беруся!»79Тут, камень взяв, он сильною рукойС размаху им пустил повыше ухаВ чудовище. Раздался звук такой,80Так резко брякнул камень и так сухо,Как если бы о кожаный ты щитХватил мечом. Тут втягиваться брюхо81Его как будто стало. Новый видГлаза прияли, тусклые дотоле:Казалось — огнь зеленый в них горит.82Меж тем, сжимаясь медленно все боле,Стал подбираться к туловищу хвост,Тащась из бездны словно поневоле.83Крутой хребет, как через реку мост,Так выгнулся, и мерзостного гадаЕще страшней явился страшный рост.84И вот глаза зардели, как лампады,Под тяжестью ожившею утесЗатрепетал — и сдвинулась громада,85И поползла… Мох, травы, корни лоз,Все, что срастись с корой успело змея,Все выдернув, с собою он понес.86Сырой землей запахло; мы ж, не смеяДохнуть, лежали ниц, покуда онСползал с высот: чем дале, тем быстрее, —87
Перейти на страницу:

Все книги серии Толстой А.К. Сборники

Стихотворения и поэмы
Стихотворения и поэмы

Поэт Иннокентий Анненский говорил о педагогическом, воспитательном значении произведений этого поэта, религиозный мыслитель Иоанн (Шаховской) нашел в его стихотворениях и поэмах пророческий дух, а российские читатели уже многих поколений, услышав в детстве его стихи, возвращаются к ним снова и снова.Алексей Константинович Толстой (1817–1875) был наделен удивительным творческим даром – он оставил замечательные литературные произведения едва ли не во всех литературных жанрах. Но современники ценили прежде всего его поэтический гений, многообразно воплощенный в стихотворениях и поэмах, в балладах и сатире. В книгу вошло большинство написанных А.К. Толстым стихотворений и поэм, сатирические и юмористические произведения, включая сочинения Козьмы Пруткова, к созданию которых поэт имеет самое непосредственное отношение.

Алексей Константинович Толстой

Поэзия / Стихи и поэзия
Семья вурдалака
Семья вурдалака

Алексей Константинович Толстой писал прозу редко — в сущности, все его непоэтическое художественное наследие составляют роман «Князь Серебряный» и несколько рассказов. Однако эти рассказы занимают поистине выдающееся место в готической литературе и демонстрируют удивительное сочетание знакомства автора с лучшими европейскими образцами жанра и национальной оригинальности восприятия.В рассказах Толстого встают из могил жестокие упыри и охотятся на живых кровожадные вампиры-вурдалаки, оживают призраки и лица на портретах, случаются опасные и странные чудеса и царит атмосфера мрачной тайны и пугающей обреченности, не уступающая лучшим образцам европейской готики. Вторую часть сборника составляют баллады, тоже посвященные мистическим темам — оборотням и чудовищам, переходам из тела в тело и древнерусским витязям, вступающим в смертельную схватку с загадочными порождениями Тьмы.

Алексей Константинович Толстой

Мистика

Похожие книги

Кошачья голова
Кошачья голова

Новая книга Татьяны Мастрюковой — призера литературного конкурса «Новая книга», а также победителя I сезона литературной премии в сфере электронных и аудиокниг «Электронная буква» платформы «ЛитРес» в номинации «Крупная проза».Кого мы заклинаем, приговаривая знакомое с детства «Икота, икота, перейди на Федота»? Егор никогда об этом не задумывался, пока в его старшую сестру Алину не вселилась… икота. Как вселилась? А вы спросите у дохлой кошки на помойке — ей об этом кое-что известно. Ну а сестра теперь в любой момент может стать чужой и страшной, заглянуть в твои мысли и наслать тридцать три несчастья. Как же изгнать из Алины жуткую сущность? Егор, Алина и их мама отправляются к знахарке в деревню Никоноровку. Пока Алина избавляется от икотки, Егору и баек понарасскажут, и с местной нечистью познакомят… Только успевай делать ноги. Да поменьше оглядывайся назад, а то ведь догонят!

Татьяна Мастрюкова , Татьяна Олеговна Мастрюкова

Фантастика / Прочее / Мистика / Ужасы и мистика / Подростковая литература