Семья взаймы

Не умирай, Дана… Держись, кареглазая. Ну, не должно такое случаться в жизни, не должно!

Меня словно отбрасывает в прошлое… Я работаю как робот – перевязываю кровоточащие сосуды селезенки, удаляю орган, прогоняя давно минувшие события… Как наяву вижу погибшую в ДТП жену Леру – ее глаза за миг до смерти, окровавленные волосы, повисшие как плети руки.

Не умирай хотя бы ты, Дана! Живи. Не должен твой козел быть счастливым, не должен, и все тут.

Бога точно нет. Я понял это, когда потерял жену. И если сейчас Ермакова умрет, я только укреплюсь в своем мнении.

– Давление девяносто на шестьдесят, пульс ослабленный, сто ударов в минуту, – констатирует медсестра.

– Адреналина еще полмиллиграмма.

– Чеслав, кажется, вытащили? – выдыхает Ирка. – Если бы она… Мы ведь смеялись над ней весь день. Дуры набитые! Чес, а если она сама под машину… того?

– Ир, следи за показателями, – строго отвечаю я. – Макин, шейте. Я закончил, – поворачиваюсь к ассистенту. – Швы сможете красиво наложить?

– Да, конечно.

– Макин, смотри, аккуратно шей. Девка молодая, красивая. Глянь, волосы какие? Как вороново крыло, густые и длиннющие.

Пот льется по спине градом. Стягиваю перчатки и бросаю их в урну. Поворачиваюсь и всматриваюсь в лицо Даны.

– Ир, последишь за ней ночью? Она… Одна одна, в общем.

– Конечно. Света, есть у нас рубашка? Если нету, сбегай в гинекологию, попроси у девочек.

Возвращаюсь в кабинет затемно. Принимаю душ и переодеваюсь, помедлив у входа. Не понимаю, что меня так держит? Волнение и страх за жизнь пациентки? Или гребаная жалость? Отец говорит, что она меня и сгубила. И жизнь моя пошла под откос из-за нее… Всех я жалею – людей и животных, чужих детей…

Кстати, о них. Устало опускаюсь на стул и звоню Ксюше.

– Чес, что случилось? Я накаркала?

– Да. Привезли женщину после аварии. Я оперировал.

– Все хорошо? Выжила?

– Да. Ксюха, у нас курица в морозилке есть?

– Ты суп хочешь?

– Куриный бульон. Не я, а… В общем, эта женщина, она одинокая и…

– Какой ты косноязычный однако. Я поняла. Курицы нет. Закажи продукты, и все привезут.

– Ладно, разберемся. Скоро буду.

Глава 4.

Чеслав.

Зинаида Андреевна приспускает очки и медленно листает бумаги из папки. Я себя двоечником в кабинете директора чувствую… Сижу, нервно сжимая ладони, обвожу взглядом скудный интерьер, цепляя взглядом ненужные мелочи – висящую в углу паутину, пыль на мониторе ее компьютера, сломанные карандаши в стаканчике…

– Если быть честной, то… Чеслав Александрович, вряд ли вам одобрят опеку над Ксюшей, – откладывая бумаги, произносит она.

– Почему? Я нищий? Безработный или пьющий, или…

– Вы слишком привлекательный мужчина, – усмехается Зинаида. Ее грудной голос надламывается. – А Ксюше одиннадцать лет. Надеюсь, намек поняли?

– Нет, уж извините.

– Жены у вас нет. Так яснее?

– Я вдовец.

– Когда молодой и смазливый мужчина хочет опекать юную девушку, это выглядит странно. Женитесь, Чеслав. И приходите сюда с женой.

– Легко вам рассуждать, – взрываюсь я. – Мне не хватает времени на нормальный сон и увлечения, а вы… О каких свиданиях речь или…

– Вот именно. Кто будет присматривать за ребенком в ваше отсутствие? Вы сами и ответили на вопрос.

– Ничего нельзя сделать? У меня нет женщины, невесты тоже… После смерти супруги я… – беспомощно развожу руками.

– О фиктивном браке слышали? Только чур я ничего вам не говорила. Ну, попросите вы кого-то вам подыграть, делов-то? – заговорщицким тоном произносит Зинаида. – И не благодарите.

Во мне кипит что-то похожее на гнев. Однако, выйдя на улицу и окунувшись в объятия осеннего воздуха, я немного успокаиваюсь, начиная мыслить трезво.

Зинаида ведь права… Может, Ирку попросить выйти за меня фиктивно? Или Настю из лаборатории?

– Заждался, Лесси? – присаживаюсь к псу и развязываю поводок.

Какого черта я поперся в органы опеки сегодня? Опоздания не миновать. К тому же у меня тяжелая пациентка… Еще и голодная.

Почему я, вообще думаю о ней? Наверняка у кареглазой есть родители и подруги? Те, кто принесет ей еду и позаботится. Ведь так? Я словно сам себя убеждаю в неправильности сострадания. Ну, пожалел я ее, так и что?

– Привет, Чес. Лесси покакал? – суетится Ксюха, когда я вхожу в дом.

Пахнет бульоном из домашней курицы и свежими овощами.

– Да, два раза. Он у нас умница, да, Лесси? Ты чего такая, мелочь? – спрашиваю, замечая ее испуганные, потухшие глаза. – Ну-ка, рассказывай.

– Я слышала, как ты утром говорил по телефону с этой мымрой из опеки. Скажи прямо – меня заберут в детский дом? Ты передумал меня… Не хочешь, чтобы я стала твоей дочкой? Знаешь, Чес… Я ведь тебя специально не называю папой, – всхлипывает Ксюшка.

– Господи, с чего ты взяла? Дурочка мелкая. Зинаида не мымра, ясно? Она предложила мне вариант решения нашей проблемы. Сегодня я буду стараться все решить.

– Будешь стараться или… Или решишь.

– Решу.

– Точно? Фух…

– Я никогда не давал пустых обещаний, Ксю.

– Бульон сварила, луковицу вынула. Зелень покрошила. Ты не передумал кормить эту пациентку? Может, ей все принесли?

– Если так, съем сам. Больно аппетитно выглядит. Не скучайте тут, ладно? Ты уроки сделала?