Семирамида. Золотая чаша

— Тебя, конечно, не назовешь глупой, но и я не такой простак, чтобы поддаться на твои уловки. Хотя поешь складно, вполне в духе подлых и двуличных вавилонян.

— Мой гонец сослужит великую службу нам обоим — тебе и мне. Но только в том случае, если мы с тобой поладим.

— Как?

— Ты немедленно отправляешься в Вавилон и попросишь моего отца отдать меня тебе в жены.

— Ты хочешь заманить меня в ловушку?

— Тогда отправь верных людей.

— Вот как рассудила! Ты ошибаешься, Шами. Чтобы попользоваться тобой, мне не нужно согласие твоего отца — предателя.

— Чем ты собираешься попользоваться? Моим телом. Оно и так в твоей власти, но выгоднее попользоваться и моим хилым умишком. Пойми, гонец принесет моему отцу не печаль — твоя дочь захвачена степными разбойниками, но радость — сам племянник великого туртана, наместник города Ашшура, обращается с нижайшей просьбой выдать за него его дочь Шаммурамат.

— Лихо! — удивился Нину. — Ты уже успела проведать мое имя! Но об этом мы поговорим после.

Он схватил девушку за руку и привлек к себе.

— Потом будет поздно, — ответила Шами. — Ты убьешь мою шимту, обидишь мою ламассу. Что мне останется после насилия? Наложить на себя руки?

— А смелости хватит?

— Я же дикая. У меня мать скифянка.

— А — а, эта та, которую отправили в Вавилон, чтобы отогнать кочевников? А ты вкусно пахнешь…

— Подожди, Нину. Неужели тебе доставляет удовольствие грубое соитие.

— Ты уже знаешь, что такое соитие?

— Слышала… От матери… У нее это так редко происходило. А тебя я не отпущу. Ты будешь мой, всегда и очень долго.

Мужчина усмехнулся.

— До самой смерти — До самой смерти, — повторила Шами и, не зная как быть, осторожно и легко поцеловала мужчину.

Тот крепко прижал ее к себе, просунул руку под тунику, тронул грудь.

— Что скажут воины, Нину. Потерпи, я буду тебе верной женой.

Нину засмеялся и вытащил руку.

Шами торопливо зашептала.

— Разве родство с царем Вавилона зазорно? Разве каждый из приближенных к Салманасару военачальников, главных писцов, наместников не мечтает взять в жены царевну из священного города? Разве сам Салманасар не был женат на вавилонской принцессе? Боюсь, повелитель Ашшура посчитает, что подобная честь слишком велика для тебя. Тогда как раз и потребуются настойчивые просьбы Вавилона, чтобы светлый царь дал согласие на этот брак. Чтобы мой отец стал сговорчивее, ты должен отправиться в Вавилон и показать ему копию письма.

— Допустим, я смогу скрутить Закира в бараний рог, но где гарантия, что Салманасар даст согласие? Если я не сообщу о найденном письме, это могут счесть изменой.

— Кто говорит, что ты должен скрыть письмо!! Это письмо, пока оно в тайне, обладает величайшей ценностью, а если его разгласить, оно не будет стоить и пустой тыквы. Письмо необходимо как можно быстрее доставить в Калах, но тебя нельзя появляться в столице с этим письмом. Ты молод, горяч…

— Глуп…

— Ты не глуп, любимый, но ты не в том чине. Ответь, готовит ли великий Салманасар поход в Сирию?

— Да, в третий раз. Об этом знают все. Он собирает огромное войско. Он говорит, что его цель Дамаск.

— Вот и не надо лишний раз будоражить врагов. Пусть в Сирии надеются на помощь Вавилона.

— Ты рассуждаешь так, будто Вавилон тебе чужой.

— Он еще более чужой, чем ты можешь вообразить. Я рада, что вырвалась из этой темницы. Я была дочерью нелюбимой жены, со мной обращались хуже, чем с наложницами. Я хочу быть с тобой, я видала тебя во сне. Я никому тебя не отдам. Ты должен быть смелым и осторожным. Письмо должен передать Салманасару твой дядя. И немедленно! Я слыхала, все называют его мудрым и прозорливым человеком. Он сумеет выдержать гнев великого царя?

— Многие ошибаются, полагая, что Салманасар действует исключительно под воздействием гнева. Ты не поверишь, он холодный и очень расчетливый человек. Что же дядя должен сказать царю?

— Главное, не что сказать, а что предложить.

— Что же он должен предложить?

— Пусть великий Салманасар пошлет тебя в Вавилон с приказом моему отцу сидеть тихо, а для того, чтобы его враги ничего не заподозрили, Закир должен немедленно отослать в Дамаск другую царевну, хотя бы Гулу… Если ее отправить на конях, то за несколько дней они догонят караван, и она пересядет в мою повозку. Все будет шито — крыто.

— Неужели послы Дамаска не знают имени той, кто был предназначен в невесты их царевичу?

Шами усмехнулась.

— Уверена, они даже не спросили моего имени. Им все равно, лишь бы дочь Вавилона. Лишь бы получить вещественное доказательство их союза. И еще…

— Помолчи, — скривился Нину, потом, после некоторого размышления, спросил. — Ты считаешь, что как только мы двинемся в поход, царь Вавилона должен ударить нам в спину?

— Да. Они очень рассчитывают на это, ведь всем известно, что Салманасар никогда не отступится от намеченного. Он решил взять Сирию, и он ее возьмет.

Неожиданно Нину вспылил.

— Как я могу верить тебе? Если ты лжешь, я окажусь в западне. Если ты говоришь правду, значит, ты настолько умна, что мне будет опасно держать тебя в моем доме.

— Поверь, я буду тебе верной женой. Ты успокоился?

Нину не ответил.