Семиречинская академия: наследство бабки Авдотьи

Кирилл усмехнулся. Пожалуй, от прежней Мирки не осталось и следа. Теперь это была цветущая женщина, которая знала себе цену и умела постоять за себя. Более того, самая красивая, если не думать о ней, как о жене брата. Алина чем-то смахивала на нее. Возможно, именно поэтому он выбрал ее. Светлана не хуже, но не было в ней той женственности и слабости, когда хочется защищать, чувствуя себя настоящим мужчиной. И одеваться пока не научилась, подражая тете Вере и матери. Длинные юбки, какие-то нескладные кофты, и сандалии или сланцы. Мирослава и дома выглядела королевой, не позволяя себе подобное, Александр на жену и ребенка денег не жалел.

Путь к сердцу мужчины лежал именно через такие мелочи. Или через желудок, когда нет ни матери, ни денег, чтобы плотно пообедать в ресторане. Желудок, это не про него. Его закармливали и здесь, и дома, и там. Девчонки в общежитии готовили замечательно, но победа все же доставалась не им, а тому же Максу или Сане Белому, которые выпускали за плитой пар. Сам Кирилл к еде был не столько равнодушен, сколько непривередлив.

На улице Кирилл остановился, визуально изучая все точки, с которых могли вести наблюдение. Огороды на стороне улицы Александра спускались к реке. И берег был пологий. Прямо за огородами пойменный луг и песчаный пляж. Старых домов здесь осталось немного, все они остались в стороне, зато коттеджи росли, как грибы после дождя.

Дорога через четыре дома разветвлялась: одна сворачивала к реке на мост, а вторая к животноводческому комплексу по старой деревне. И лесопилка, и кирпичный завод были неподалеку. Улица, что проходила выше, тоже была закрытой. С одной стороны, дом водителя, с другой – участкового, с Сашкиной стороны дома – ветеринара и зоотехника.

Получалось, наблюдение могли вести только с двух мест – с дороги и из-за огорода в том месте, который не успел закрыть сосед Александра.

Заложив руки в карман, неторопливой беспечной походкой Кирилл направился по дороге, сканируя пространство на предмет источника мыслительных процессов. Люди здесь были и люди прятались. Кирилл оглянулся: с открытого места поворота были видны лишь ворота дома Артура Генриховича. Дорога поднималась в горку, закрывая обзор. Значит, они не видели, как Александр и Артур Генрихович уехали.

Несколько раз он обернулся, нетерпеливо осматриваясь, а потом, торопливо расстегивая ширинку, ломанулся в кусты, за которыми почувствовал людей. И, заметив их, отскочил в сторону, чтобы сделать свое дело, издав облегченный громкий выдох.

– Извините, мужики… – виновато развел руками. – Ну, согласитесь, в такой момент… Я, правда… ну правда… Не истолкуйте превратно… – он пытался застегнуть ширинку на джинсовых шортах, но молния заела, зажевав край рубахи. – С ума сойти!

Он рассмеялся. Заметив две ответные ощеренные ухмылки, избавился от скованности.

– Кирилл, – протянул руку для знакомства.

Ему кивнули, изучая, но пожать руку не торопились.

– Да ладно, с кем не бывает! Я ж извинился! Братан у меня, на ящик пива поспорил и выиграл, на халяву чё не выпить? Он у меня без пяти минут зам. А шеф у них мудной такой мужик…

Играть болтливого звиздуна, укладываясь в рамки собранных по деревне сведений, оказалось не так просто, как думалось вначале. Вот бы знать, что о нем думают односельчане! Поинтересоваться как-то не пришло в голову. За три года, что они живут здесь, кроме молодежи он ни с кем особо не сошелся. Кирилл состряпал обиженное лицо, старясь казаться пофигистом.

– Братан хотел меня на свое место. Не получилось. Этот козел ихний сказал, без образования не возьмет. Ну не козел? – Кирилл зло сплюнул. – Я коровам хвосты крутить не собираюсь и на трактор поганый не сяду, а может, мне лопатой помахать?

Его молча изучали, не произнеся ни слова. Кирилл огорчился, снова чувствуя себя виноватым. Кажется, пора была применить магию…

– Ну ладно, я тогда пошел, – пренебрежительно бросил он, отправляя мысленный посыл великой потери. Вот же он, рядом, спросите меня, где ваша цель.

Он уже повернулся, когда его окликнули.

– Стой! Ты это… – сказавший примолк, заставив Кирилла напрячься.

Улыбнувшись во весь рот зубов, Кирилл легко развернулся, сгладив неловкое молчание:

– А вы чьи? Я вас уже встречал. На лето отдохнуть? – помог он с версией, кивнув на старые дома. – К родителям или родственники? Мы сами не местные, я тут никого не знаю. Ребят в армию позабирали, а меня мать откосила… – недовольно пробормотал: – С тоски тут подохнешь. Чудные они, – он неопределенно кивнул, – пашут, как быки, и почему-то уверены, что по-другому нельзя. Лето, жара, а на реку никого не дозовешься. Смотрят, как на идиота – и ты так же смотришь. На кой хрен мне полями садить картошку, если я ее не ем? И мясо я в магазине куплю, дешевле встанет. Может, на пляж?

– Мы тут тоже по работе, – промычал один из двух, пристально изучая Кирилла. – Тетка у меня там, – он кивнул на один из домов, известных Кириллу, как «дом пустующий». Но раньше там жила старушка, которую дочь недавно забрала в город.

Похоже, им снова требовалась помощь.