Семиречинская академия: наследство бабки Авдотьи

Кирилл уловил, как чувства девушки смешались. В душе ее шла борьба. Для нее долгие годы близкие были насильниками и мучителями, и ей было проще принять его как мужчину-защитника, а не брата. Но она ему верила, верила безоговорочно, и сейчас взвешивала, остаться ли девушкой, которая ему не нужна, или принять его в сердце как брата, которым она всегда будет рядом. Пока она жила в их семье, она многому научилась, многое поняла, хоть и не до конца, многое примерила на себя. Где-то в глубине души ее жил страх, что все закончится, как только в доме поймут, что она не его девушка, что она не нужна ему. Именно от этого страха Кирилл пытался ее сейчас избавить.

– Пойдем за стол, ты не поела ничего, – он потянул ее за собой.

Поздно вечером Кирилл вылез из палатки на воздух. И незаметно подошел тете Вере и Светлане. Они сидели на обрыве, застыв темными силуэтами на фоне ночного неба, освещенные луной.

Светлана плакала, шумно втягивая ночной воздух носом.

– Тетя Вера, зачем он так? – голос Светланы дрожал, в нем было столько обиды, что он невольно почувствовал себя виноватым.

– Как? – мягко спросила тетя Вера.

– Но я же люблю его! Я не виновата, что со мной случилось все это.

– И он любит тебя. Разве бы он стал спасать тебя, если бы не любил? Он любит тебя, как брат. И я тебя люблю, как мама. Ты можешь даже звать меня мама Вера, или просто мама. Меня никогда никто не называл мамой, а я только об этом и мечтаю с тех пор, как узнала, что у меня не будет детей. И я тебя нашла. Прости, что не пришла за тобой раньше. Я не знала, что ты есть и тебе так плохо, – тетя Вера тоже плакала, обняв Светлану крепко-крепко.

– И ты меня не бросишь?

– Никогда! Что ты такое говоришь?! Ты же моя дочка!

– А он теперь мой брат?

– Самый настоящий!

– Но ведь это неправда…

– Правда. Мы сами делаем правду истиной.

– Мама Вера, я тебя так люблю! Я так боюсь, я так боюсь, что однажды проснусь, а ничего этого нет, ни тебя, ни тети Ани, ни Кирилла, а я в той страшной комнате, которая мне снится. Я боюсь, я очень боюсь.

– Ничего не бойся, я всегда буду рядом, даже после смерти. Я не смогу оставить свою девочку. Как подумаю, что тебе пришлось пережить, у меня волосы встают дыбом. Такое и взрослый-то не выдержал бы. Ты такая сильная, такая храбрая и красивая! Ну вылитая я. Не плачь!

– Тетя Вера… Мама Вера, а вы почему плачете?

– От счастья девочка, от счастья!

Кирилл развернулся и незаметно вернулся в палатку. Тетя Вера была самая мудрая женщина на свете. Она все поняла и, как всегда, приняла удар на себя. Светка была в надежных руках. Горечь в его душе еще оставалась, но со своей проблемой он разобрался.

Нет, тетку Верку надо выдать замуж! Тогда у Светки еще и отец появиться. Настоящий. Тот, который сможет ее поддержать. Она должна понять, что люди – не звери, а семья – где тебя ждут и любят, что бы с тобой ни случилось.

Кирилл засыпал он с мечтой о высоких Марсианских горах и самых красивых пещерах, вспоминая пейзажи, заснятые марсоходами. Даже не верилось, что он увидит это все своими глазами. До полета на Марс осталось всего десять дней. И уже во сне перед ним поплыли картинки со знакомыми лицами ребят, которые стали его семьей: зелененькие, дины и все остальные, и их общежитие, из которого они могли шагнуть прямо в чашу с долиной, по которой гордо вышагивали динозавры. На какое-то мгновение перед ним встало лицо Авдотьи Захаровны, делающей строгое внушение, и Гоблина в образе профессора Муравина Даниила Ивановича в строгом костюме с указкой в руке. Кирилл улыбнулся во сне. Он стерпел бы от них любое наказание, но вроде не за что. Как же он соскучился по всем по ним. Еще две недели, и он снова увидит их всех. На душе стало светло и радостно.

Интересно, а какие задания были у Николы с Дариной и у Яна с Ядвигой? Он не сомневался, что и они с испытаниями справились. Спасать мир – не мешки ворочать, холодные мозги нужны и горячее сердце. Пока есть такие ребята, у мира есть надежда.

Обложка для книги выполнена для индивидуального коммерческого проекта Алиной Мирзаевой