Семицвет: молодость богов. Часть 2

Страшно было. И какого черта он – один на один с неведомыми опасностями, здесь, без родителей, даже без присмотра… Вернуться?

Вокруг было жутко. Охотница ушмыгнула в дом. Растолстела. И странной стала. То траву жрет, то носки по комнате таскает. Совсем без кота свихнулась!

А ещё эта куча денег, которую ему Вован привез. Сон так не хотел принимать выигрыш, что даже от Вовки прятался. Ну не хотел! Все же думали, что он ради денег это сделал, а он просто… Бросил начатое. Пожалел. Такая досада. Такой позорный проигрыш. Было обидно. И ещё обиднее, что все думают про деньги. А он их видеть не мог!

Вовка за ним дня три гонялся, в конце концов просто оставил бокс на столе и ушел. Пришлось бокс этот закинуть в шифанер, на самое дно и закидать шмотками. Одежду то он не носисл практически, форма! Вот и валялась, пылилась…

Занимался, книги читал, почту проверять заходил только чтобы письма поудалять. А старый шифанер всем воим видом словнво показывал – вот во мне денег много! Смотри. Обманул ты человека! Деньги у него забрал. А что если он на эти деньги ребенка вылечить хочет? Святое дело… Или украшения любимой купить? Не очень святое, но ведь тоже дело.

Однажды он даже захотел сжечь все. Да не смог. Кто-то эти деньги же печатал, трудом своим зарабатывал, а он – в печь. Достал купюру, сделал бантик из неё – стал с кошкой играть. Кошка понюхала и убежала в подвал мышей гонять. Почувствовала ведь – грязные деньги!

Ему показалось, что вся жизнь разделилась на время, когда у него денег не было и время, когда у него они появились. И понял что ненавидит эти бумажки всей душой. Да зачем их вообще придумали? Странная вещь – деньги.

Есть вещи плохие, есть вещи хорошие, есть люди злые и глупые, есть умные и светлые. Есть демоны, а есть гении. Есть предательство, а есть любовь. Многое можно поместить за границу между светом и тьмой. Что-то ближе, что-то дальше, что-то смешанно, ни туда ни сюда… Кроме белого и черного ещё же алый есть, и синий.

А вот деньги они были какими-то слишком уже никакими. Словно сосуд – можно во зло, можно во благо. И не выбросить! Как кандалы. Привязывают, лишают свободы, требуют внимания, энергии. А что остается?

Он попрыгал на месте и пинком закрыл дверь. Что-то же надо было с ними делать? Кого спросить? Все ведь лица заинтересованный. Кого-нибудь выбрать кому деньги меньше всего нужны, кого он не так уж часто видит, кто про все это дерьмо слыхом не слыхивал… И узнать! А лучше ещё… В голову пришла мысль. Пожалуй, самая лучшая за последнее время.

– Вопрос жизни и смерти, говоришь? – он обернулся и посмотрел назад. Мальчик грустно кивнул. Астру, как обычно было выцепить сложнее всего. Прошло три дня с тех пор, как он сражался с самым сильным воином Семицвета. А боль все не утихала. Тренер вообще с ним не разговаривал. Более того, он его ненавидел и считал предателем, который был завербован лично агентами внутренней безопасности, чтобы плести интриги против его калоиции. Тренер страдал параноей ещё почище чем он!

Сон взбежал на горку за парнем. Издалека тот казался девченкой. Ни дать ни взять ученица. Он вообще никого из цчениц ни разу не видел, кроме Снежинки. Ну, а Марья не считалась – она была второкурсницей. Да ещё Васька… Но она, по-моему аже форму одевать не научилась. Не то что меч держать… А этот как кукла – большая такая кукла! Только подвижная. Но все равно немного не складная.

Солнце медленно заходило. Форма Астры окрасилась в пламенный, розовый свет, отчего, сзади казалось что он светился.

– Вы можете передать кое-что… – выдавил Сон и достал из сумки пластиковый бокс. Но почему-то разволоновался, уронил его, снова поднял.

– Кому передать? – спросил тот, сел на землю и стал жевать травинку. Что было написанно на его лице Сон не знал – тот всегда носил форму. Редко когда, во время уроков по этике и литературе он позволял себе снять маску, закрывающую лицо. И можно было увидеть – что в парикмахерскую тот не ходит, а пепельные свои волосы похоже стрижет себе сам, у зеркала. И ещё эти белые ресницы… Серые глаза на фоне бледного лица терялись, и без маски он был почти такой же, как и в маске.

– Давай передам! – сказал он протянув руку. – Кому и что?

– Первому преподавателю. – сказал Сон и Астра резко отдернул ладонь.

– Зачем ещё? – спросил он отпрыгнув. Вот ведь черт! Видимо его с Первым Преподавателем связывали тоже… Не самые лучшие отношения. И передавать он ему ничего явно не собирался. А чертова коробка висела над парнем как какое-то проклятие. Ну куда – куда скажите можно было её теперь деть? Лучше он вообще не брал эти деньги или сжег!

Сон расстроенно отвернулся.

– Что это? – спросил Астра. – Там яд? Оружие? Взрывчатка? Отвечай, яхотновый мой. – добавил он почти ласково, но с такой отвратительной злорадной усмешкой, что мальчика едва не вывернула.

Он обомлел и сел на землю как стоял, схватившись за голову.

– Я не яхонтовый. – вслипнул он. – А живой и честный.