Семнадцать каменных ангелов

– Мы приходим к этой теме. – Он поднял глаза. – Федералы также спрашивали об этом. Роберт явился ко мне и сказал, что пишет книгу с женой Пелегрини. Мне показалось, что детали были довольно щекотливыми. – Он с сомнением покрутил головой. – Больше того, это было весьма щекотливое время для Пелегрини. Беренски только-только начал разоблачать его взятки в почтовом деле. Если бы он увидел, как Роберт приходит в офис «АмиБанка»… – Он покачал головой. – Я предупреждал его, что Пелегрини может неверно интерпретировать его визиты сюда, что возникнут сложности. – Он положил локти на стол и потер лоб, словно избавляясь от каких-то воспоминаний. – Думаю, это я виноват, мне нужно было активнее вмешаться и остановить эту ситуацию. Но откуда было мне знать, что он убьет его?

Фортунато никак не мог разобраться в этом человеке. Его слова звучали очень эмоционально. Но в то же время что-то в его показаниях отдавало фальшью. Комиссар попытался придать своему голосу сочувственный тон:

– Есть свидетельства, что даже убийцы не намеревались убивать его. Похоже, его хотели запугать, а вышло иначе.

– Какая разница… – начал было Мойа, но, казалось, не смог договорить фразу. Только грустно скривил губы.

Фортунато взглянул в сторону Афины. Она пристально смотрела на Пабло Мойю, – похоже, и она обратила внимание на фальшивую нотку в его ответах. Настало время подсекать добычу. Комиссар откашлялся и устроился поудобнее в кресле.

– Сеньор Мойа, – негромко, сдержанным голосом произнес он, – вам не известен некий мистер Уильям Ренсалер?

Мойа едва заметно дернулся:

– Нет, нет. Мне это имя неизвестно.

Старый комиссар сразу ухватился за промах банкира и прибегнул к давнему приему:

– Это интересно. Как вы думаете, по какой причине мне могли сказать, что вас видели вместе с Уильямом Ренсалером?

Теперь банкир начал нервно крутить в руках золотое перо:

– Где? На приеме? – Он подождал ответа, но Фортунато хранил молчание. – Потому что я мог беседовать на приеме с кем угодно и даже не спросить имени. – Он старался выглядеть непринужденным и дружелюбным, но все время невпопад улыбался. – Дело в том, что человека моего положения приглашают на самые разные мероприятия, приходится встречаться со многими людьми. Так что, могли ли меня видеть разговаривающим с кем-то связанным с Пелегрини? Конечно могли! Я мог разговаривать с кем угодно!

Это был ляп, достойный детективного телешоу, и Фортунато не замедлил ухватиться за него:

– Теперь вы говорите, что Уильям Ренсалер связан с Карло Пелегрини? Но только что заявили нам, что такого имени не знаете!

Мальчишеское лицо банкира поникло.

– Я говорил гипотетически! Я хотел сказать, что приходится встречаться с самыми разными людьми, из самых разных слоев общества!

Афина в первый раз обратилась к нему:

– Особенно когда содержишь в интернете порнографический веб-сайт, как делаете вы, сеньор Мойа.

Банкир будто потерял дар слова и принялся раскачиваться в кресле, у него беззвучно отвисла челюсть. Он сплел пальцы на животе, потом разнял.

– Ну… у меня есть капиталовложения в предприятия высоких технологий через ограниченное партнерство, но о деталях я ничего не знаю.

– Вы лжете, Пабло. Вы хозяин порносайта в интернете и даже смотрели, как снимаются отдельные сцены для этих фильмов. Разве это не странно? Можно отмывать деньги и торговать страной и видеть, как поднимется твой статус. Но держать порносайт или якшаться с проститутками – это уже другое дело. На тебя все смотрят с презрением. Особенно жена и дети.

– Вы что, обвиняете меня!.. Откуда вы натаскали всю эту чепуху?

– Мне рассказал Роберт Уотербери.

Теперь Пабло был окончательно сломлен:

– Роберт? Когда?

– Когда был жив, естественно. Видите ли, Пабло, я тоже была другом Роберта. Поэтому у меня есть личная заинтересованность в этом деле. – Она наклонилась в его сторону, и ее глаза сузились в щелочки, а голос понизился до зловещего шепота. – Я докопаюсь до самого дна этого дела, и если мне придется утащить вас с собой в пропасть – ну что ж, пускай! Пускай! Теперь расскажите нам о ваших отношениях с Уильямом Ренсалером, или, клянусь вам, ваш веб-сайт будет только началом.

Фортунато был поражен ее неожиданной атакой и успехом. Пабло сделался трясущимся двойником того сибарита-кабальеро, который встречал их в своем кабинете.

– Мой личный бизнес… – начал он.

Она была неумолимой:

– Даже не произносите этого слова! Вы рассказываете нам об Уильяме Ренсалере, или завтра же утром вам оборвут телефон ребята из «Пахины-двенадцать».

Мойа сидел, убитый ее ультиматумом, и вдруг взорвался:

– Вон отсюда! Вон! – Он вскочил на ноги. – Полиция только и делает, что обвиняет невинных людей! Вашу карточку, комиссар! Фортунато, нет? – Он нацарапал в блокноте. – А вы, сеньорита?

Афина встала, спокойная, как стальной лист. В этот момент Фортунато восторгался ею.

– Я Афина. Вы можете запомнить меня просто как человека, который пустил вас ко дну. – Она закрыла свой блокнот и направилась к лифту.