Сень

— Я вообще не о том. В Муроме стоит установка по прямому восстановлению железа, и с учетом расходов на переплавку его в электропечах сталь почти вдвое дешевле получается, чем при использовании доменного процесса. А главное, никаких проблем с серой. Давайте вы все сами посмотрите, а потом я скажу, чтобы ваших специалистов из ИМета туда пускали и все им показывали. Вам понравится, а уж как все это потом понравится серьезным дядям в правительстве…

Серьезные дяди в правительстве и без забот о Череповецком заводе работой были загружены по самое не балуйся. Хорошо еще, что по указанию товарища Сталина (Станислав Густавович как-то ехидно спросил у него, кто это его надоумил организовать такую организацию) министерство местной промышленности СССР приличную часть задач взяло на себя. И, хотя недоброжелатели это министерство именовали не иначе, как «Минартель», эффект от его деятельности проявился очень быстро. Правда, прежде всего он проявился в массовых посадках сотрудников республиканских минместпромов, да и число расстрельных приговоров внушало. У кого внушало уважение, у кого — лютый страх.

Но в целом деятельность минместпрома СССР у народа вызывала чувство удовлетворения. Не совсем еще «глубокого», но в целом — достаточного. И одной их причин этого чувства стало то, что количество нужных народу товаров в магазинах всего за год заметно увеличилось, а главной причиной этого увеличения стало то, что теперь рабочие этой самой сугубо местной промышленности стали кровно заинтересованы в увеличении выпуска товаров. Еще — и в повышении качества товаров, но этот процесс полка лишь начинался, а вот рост объемов — он уже произошел.

Из-за одного разговора Иосифа Виссарионовича с Таней. Когда доктор Ашфаль рассказала, из каких средств во Владимирской области обеспечивают благосостояние той части населения, которая идет под графой «детство и материнство».

— Все объясняется очень просто: в отличие от большого государственного завода в артели каждый понимает, что чем больше он сделает, то тем больше он и получит. Прямая зависимость: как только товар продали, то денежку немедленно на счет артели и получили — которую после честно между работниками поделят. И каждый заинтересован в экономии ресурсов — ведь за них из этой же кубышки, откуда зарплата берется, платить надо. И в росте производительности труда — ведь так кубышка быстрее пополняется.

— А в чем отличия от государственного завода?

— В том, что артель получает деньги в основном у населения. У других предприятий тоже, но главное — деньги в кубышке появляются после того, как продукция продана, а не тогда, когда она сделана.

— Но как это связано с обеспечением детей и матерей в области?

— Непосредственно, причем через два канала. Артель товара производит много и не успевает его продавать? Область займется продажей, за небольшие комиссионные. Можешь выпускать товара больше, но нужны какие-то станки? Специальный человек эти станки найдет и тебе поставит. Но, если ты на станке будешь продукции выпускать вдвое больше, то область тебе за единицу продукта будет платить уже шестьдесят процентов от старой цены. Твой доход все равно вырастет на пятнадцать процентов…

— На двадцать…

— На пятнадцать, потому что нужен будет новый работник, который станки обслуживать будет, или услуги областной конторы, которая обслуживанием станков займется — но за сам станок с тебя денег не возьмут, просто работай лучше…

— И кто во Владимирской области этим занимается? Ведь это очень много весьма непростой работы.

— Я этим занимаюсь, но едва справляюсь. Поэтому нужна отдельная организация, которая будет это делать по всей стране. Министерство артельной промышленности.

— Только артельной?

— Давайте назовем это местной промышленностью, какая разница? Хотя да, разница есть: на существующих предприятиях местпрома рабочий личной заинтересованности в улучшении своей работы не имеет, то есть имеет, но в довольно слабой степени. А в артели у него заинтересованность прямая: она же непосредственно на его кармане отзывается.

— Вы думаете, что имеет смысл предприятия местпрома перевести в артели?

— Не все, но которые выпускают товары для людей — точно имеет смысл. Сейчас этих товаров не хватает, поэтому артели будут наращивать объемы производства. Но когда каких-то товаров станет очень много, пойдет уже борьба на качество, ведь артель по определению деньги получает только после того, как товар будет продан.

— Интересные рассуждения, но осуществимы ли ваши мысли на практике? Я имею в виду, будет ли от перевода заводов в артель тот эффект, о котором вы мне рассказали?

— Есть такая артель, называется Ковровский табуреткостроительный комбинат. Там работает чуть больше ста человек, причем в основном инвалиды войны. Так вот, КТК производит мебели в восемь раз больше, чем, скажем, второй московский мебельный завод, на котором трудится чуть меньше четырехсот вполне здоровых рабочих.