Сен-Симон

Внутренняя борьба, происходившая в сен-симонистской церкви в течение всего 1831 года, не мешала ей продолжать пропаганду. Пропаганда облегчалась тем обстоятельством, что к сен-симонистам перешла влиятельная ежедневная газета «Земля» (Le Globe), которую вел известный литературный критик Сент-Бёв. Среди сотрудников «Земли» имелось несколько выдающихся публицистов, как например Пьер Леру, Мишель Шевалье и др. «Земля» посвящала свои столбцы не столько характеристике будущего строя и отвлеченным теориям сенсимонизма, сколько ближайшим реформам, которые должны были проложить дорогу новому обществу.

В числе этих реформ были такие: улучшение системы народного образования и введение всеобщего обучения, отмена косвенных налогов и замена их единым прямым прогрессивно-подоходным налогом, отмена привилегий французского государственного банка, учреждение «свободных» банков, мобилизующих средства населения и дающих их в кредит индивидуальным «работникам» и ассоциациям, меры, облегчающие переход земли в руки мелких собственников, уничтожение права наследования для родственников по боковой линии и т. д. Развивая программу всех этих реформ, «Земля» в то же время не примыкала ни к одной из существовавших тогда партий и, объявляя себя «нейтральной», хвалила или порицала министров и политических деятелей за отдельные вносимые ими проекты. Этот «нейтралитет» распространялся и на рабочее движение, которое, казалось бы, должно было быть всего ближе сен-симонистам.

Восстание лионских ткачей (1831 г.), вызванное нищетой и безработицей, чрезвычайно ясно показало двойственный облик сен-симонистов. С одной стороны, «Земля» выражала полное сочувствие их лозунгу: «жить, работая, или умереть, сражаясь», и указывала, что рабочие брались за оружие, а буржуазия топила восстание в крови потому, что и тот и другой лагерь были лишены веры, которая дала бы надежду одним и смирила бы алчность других. С другой стороны, сен-симонисты не оказали восставшим никакой активной помощи, даже не устроили сборов в пользу пострадавших. Парижская «коллегия» ограничилась тем, что послала лионским сен-симонистам приказ — проповедывать мир и капиталистам, и рабочим. Этот неосуществимый совет вполне соответствовал всему духу сен-симонистской церкви, которая желала стоять над капиталистами и над рабочими именно потому, что она не вполне доверяла одним и боялась других.

«Земля» не ограничивалась пропагандой политических мероприятий. Верная принципу «все для промышленности и все через промышленность», она выдвигала целый ряд проектов промышленного строительства, уделяя особое внимание улучшению путей сообщения и в частности проведению железных дорог.

В области искусства она тоже проводила «индустриальную» линию, предлагая уничтожить памятники старины, как не соответствующие духу эпохи, и использовать театры исключительно для проповеди новой морали.

После ухода Базара и провозглашения Анфантена единственным главой сен-симонистской церкви, социальные и политические вопросы отступают на второй план. 27 ноября Анфантен в торжественной речи выясняет то новое направление, которое должен принять сенсимонизм. До сих пор, — говорит он, — сенсимонисты занимались главным образом политикой, теперь они должны выдвинуть на первое место мораль. «Узы, соединяющие высшего с низшим, узы семейные, связи мужчины с женщиной, — все это мы постепенно развяжем и свяжем». Вместо рассуждений — деятельность, вместо ученых — апостолы, вместо доктрины — культ, — вот ближайшая программа. Практический смысл ее поясняет тут же Родриг. Культ — это финансовая и промышленная организация, дающая возможность улучшить участь бедняков. Надо создать «моральную власть денег», учредить банк, дающий ссуды рабочим, собрать средства для организации домов просвещения и домов промышленных и сельскохозяйственных ассоциаций.

Такова была новая ориентация «церкви». Парижских и провинциальных сен-симонистов охватило смущение, усилившееся еще более, когда «отец» объявил, что дети не должны знать своих родителей, ибо это противоречит принципу коллективности. Распались Метцская и Тулузская «церкви», многие парижские «верующие» объявили о своем уходе, и наконец ушел даже Родриг, издавший манифест об основании им новой церкви, более верной заветам Сен-Симона. Начались преследования со стороны властей, закрывавших сен-симонистские собрания за проповедь «безнравственных идей», Базар и Родриг грозили судебными процессами, фонды, прежде столь обильные, быстро иссякали. Надо было принять экстренные меры, чтобы как-нибудь скрепить разбредавшуюся паству.