Сэндмен Слим

– Разумеется, молодой человек. Я торговец и бизнесмен. Товар приходит, товар уходит. Я очень занят, постоянно занят. Здесь всегда найдется работа для тех, кто хочет потрудиться и получить приличную зарплату.

– Я надеялся на более чем приличную.

– Тогда нам придется найти для вас какое-нибудь неприличное занятие.

– У вас здесь так много красивых вещей, – говорит Аллегра, поднимая нечто похожее на жемчужину размером с баскетбольный мяч с выгравированной на ней картой мира.

– Всего лишь безделицы. Яркие штучки для привлечения внимания любопытных. Погодите. Я покажу вам, как выглядит настоящий магазин.

Он ставит подзорную трубу на стол, на котором валяются карманные часы, механическая модель Солнечной системы с неправильным числом планет и коробка, полная стеклянных глаз, некоторые из которых размером с мою ладонь.

Мунинн проводит нас за стальную дверь с надписью «Запасный выход». За дверью – стены из грубо отесанных камней, словно в горной пещере. Каменная лестница настолько узка, что нам приходится спускаться по ней боком. И это далеко не короткая прогулка.

Чтобы потом выбраться из такого места, надо запоминать ориентиры. Все, что угодно. Все, что удастся отложить в памяти: шатающуюся ступеньку; сквознячок из дырочки в стене; трещинку в камне, похожую на овцу, надувающую орла с президентской печати.

Если вдруг окажется темно, как на лестнице Мунинна, то всегда можно стащить горстку редких древних монет из вазы в его магазине и незаметно бросать их по дороге, как мальчик-с-пальчик хлебные крошки.

Самое главное, что следует знать о пещерах: никогда не входите в них, если нет твердого понимания, как потом оттуда выйти. И никогда не позволяйте заводить себя в пещеру незнакомцу, владеющему собственной Фурией. Последнее правило небезусловно – это просто общий совет по безопасности. Кроме того, будет полезно, если за парня поручится какой-нибудь ваш близкий друг. И это единственная причина, по которой я всё еще ковыляю по лестнице, соря позади себя дублонами и драхмами.

До того как мы достигли низа лестницы, я уже увидел, куда мы направляемся. Пещера огромна. Как Техас. Я вижу только ее потолок, но не дальние стены. У подножия лестницы – свалка старых столов, шкафов и полок. Примерно в пятидесяти ярдах[63] дальше – нечто похожее на каменный лабиринт, который извивается, змеится и уходит куда-то вдаль. И конца-края ему не видно. Это как стоять на пляже в Санта-Монике и пытаться разглядеть Японию.

– Откуда это всё? – спрашиваю я.

– О… То оттуда, то отсюда… Знаете, как бывает, когда слишком долго сидишь на одном месте – у вас начинают скапливаться ненужные вещи.

Полки, комоды и старые столы завалены книгами, старыми фотографиями, драгоценностями, мехами, вставными зубами, маринованными сердцами и чем-то вроде костей динозавров. Это еще как-то можно понять. Но над стенами лабиринта торчат обрывки экранов автокинотеатров, мачты и палубы старого парусника, стоит какой-то маяк, а также странные хищные деревья, жутко щелкающие в попытке достать птиц, кружащихся под потолком.

– И долго вы здесь хозяйничаете?

– Кажется, вечно. Трудно быть уверенным в таких вещах, не так ли? Вслед за одним ледниковым периодом приходит другой – точно такой же. Но я здесь давно, поэтому все приходят ко мне. У меня только самое лучшее. Я продаю как за деньги, так и за услуги. На выбор покупателя.

– Именно поэтому мы здесь. Я израсходовал часть «Спиритус Деи» Видока, и теперь должен ему вернуть.

Мунинн бросает взгляд на Видока.

– Эжен, я не знал, что ты знаком с султаном Брунея.

– В каком смысле? – спрашиваю я.

– Вы не султан? В таком случае, может, вы Билл Гейтс или Царь всея Руси?

– Нет.

– Тогда поверьте мне – вы не сможете позволить себе «Спиритус Деи».

Маленький человек подходит к ближайшему столу и берет деревянную куклу, которая выглядит так, будто ее когда-то вытащили из огня, затем поворачивает ключ, торчащий из кукольной спины. Она вдруг встает и начинает петь. Песня похожа на гимн или арию из оперы, которую я никогда не слышал. Голос куклы отражается от стен. Он высокий, чистый и совершенно душераздирающий. С легким щелчком ключ в спине останавливается, и кукла валится на пол. Но голос ее отдается эхом еще несколько минут, отражаясь от толстых стен лабиринта.

– Но, с другой стороны, мы могли бы заключить сделку, – продолжает Мунинн. – В нашем маленьком городке есть некий человек, который считает, что некий предмет должен принадлежать неким другим людям. Я хотел бы, чтобы вы помогли Эжену добыть для меня этот предмет. В случае успеха я гарантирую, что вы получите флакон «Спиритуса» и крупную сумму наличными. Эжен сказал, что вы бы хотели сделать деньги частью оплаты. Это правда?

– Деньги – это всегда хорошо.

– Деньги у меня имеются.

Мунинн приносит пачку чертежей, которые он прятал за коллекцией ритуальных каноп[64], затем раскладывает чертежи на единственном относительно свободном столе в пещере, отодвигая в сторону зубы животных, вазы Майя, а также коробку с линзами и призмами.