Сеня. Миссия Наследной Йагини

— Какая прелесть! — всплеснула руками правительница.

— Душка!

— Очаровашка!

— Золотко!

— Обаяшка!

— Чудо! — присоединились к ней придворные дамы.

— А это, — я обернулась к Дару, — Лиодор де Эллар Дарнийский, наследный герцог Дарнийский, — и, увидев, как Сонеле облизала свои пухлые губки, глядя на оборотня, чего я совершенно не могла вынести, припечатала, — Мой жених.

Что тут началось! Правительница и придворные дамы ахали, вампиры поздравляли меня и Лиодора, но его больше, Динеке довольно ухмылялась, и, воспользовавшись общей сумятицей, продемонстрировала Сонеанелль неприличный жест. Больше всего мне запомнился взгляд Дара — таким счастливым Дарнийского оборотня я еще не видела, он буквально расцвел на глазах, обнимая меня за плечи одной рукой, жестом зело собственническим, но я не протестовала. Просто стояла и глупо улыбалась глядя в ставшие такими родными за это путешествие, голубые глаза.

О том, что мы спешим, нас и слушать не стали. «Вам просто необходимо отдохнуть с дороги!» и «Сначала пир, ну ладно, ладно, просто ужин в вашу честь, а потом уж разговоры о делах!» — бесспорно, куда как серьезные аргументы. «Нам надо еще посетить ваши магазины!» — вот это замечание Динеке было встречено с восторгом. «Милочка, я пришлю в вашу комнату своих лучших портних!» — пообещала Леонелла Динеке, когда я, сердито сверкнув глазами на магиню, сообщила, что «дело наше настолько важное, что отлагательства не терпит совершенно». Поникшая было Дине, услышав о лучших портнихах, расцвела, пуще, чем дворцовые розы.

Заявив, что «раз уж я вам пока не нужна», сестра Лиодора скрылась наверху, а Михея уговаривать не понадобилось, он с удовольствием принял предложение проводить его от очаровательной вампирши. Мы же с Лиодором и Данькой спустя несколько хвилин остались с правительственной четой наедине. К нам присоединилась та самая пара, которая гостила когда-то в нашем доме. Черноволосую вампиршу, оказывается, звали Диодора, а спутника ее — Алин. Алин приходился младшим братом Владиславу, правителю. Также выпала честь познакомиться с другом Ефстафия Наконоиловича. Правда, Датардаил Егофьевич попросил, чтобы по отчеству мы его не называли, мол, одно дело, когда так зовет его давний приятель преклонных лет, и совсем другое, «такая юная и прекрасная сударыня как вы, Хессения — невольно чувствуешь себя стариком». И статный, солидного вида вампир с благородной сединой у висков, одетый, кстати, в числе прочего в черный плащ с красным подбоем и узкой полоской усов над верхней губой, склонился над моей рукой в поцелуе, смутив меня этим невероятно.

Узнав об истинной причине нашего визита, вампиры враз посерьезнели. И даже отставили бокалы на тонких ножках, куда, ликуя, разлили прямо из банки, томатный сок, который передала бабуля Стефанида. Не знаю, не иначе как чудом оная банка сохранилась в пути. Как я протестовала, чтобы брать ее вообще! Но бабули тогда настаивали, и Лиодор лично пообещал, что «всенепременно доставит гостинец по назначению». Но, оказывается, сколько радости может вызвать соленый томатный сок у семейства вампиров. По их словам, рецепт бабули Раифы — «настоящее чудо», но придворные повара так и не смогли его освоить!

Краткое совещание — и нас отправили отдыхать с дороги в отведенные опочивальни, заявив, что в любом случае следует дождаться вестей с границ Земель Вампиров, а то и Оборотней — тролли с детьми должны были пройти неподалеку. А пока рассылаются на поиски их следов, а то и самих беглецов летучие мыши, мы вполне можем перевести дух. Если честно, я даже не думала протестовать — сказалась усталость прохождения через Каменный Лес, и беспокойство за мелких, в котором я жила все последнее время, и все остальное… Словом, увидев в опочивальне, отведенной мне мягкую, застеленную чистыми хрустящими простынями черного цвета в вензелях, кровать, я едва сдержалась, чтобы не рухнуть на нее прямо при Леонелле, сопровождавшей меня.

— Налево — ванная комната, — сказала она, и, выходя, лукаво добавила, — Только не надо расписывать здесь стены! И сама не разрисовывайся, не хочу, чтобы мои придворные попадали в обморок!

— О чем она толкует? — спросил Данька, который решил меня не покидать, «раз уж он мой коловертыш», — Вроде, на малахольную не похожа.

— Понятия не имею, — соврала я, едва сдерживая восторженный писк от вида высокой, белой прямоугольной мраморной ванны, стоявшей на пьедестале из черного мрамора. Аромат цветущей сирени, пена и пар, поднимающийся в воздух…

— Вот что, Даня, даже не вздумай сюда входить ближайший час, и никого не пускай! — строго наказала я, и, не став слушать о том, что я, конечно, имею ввиду «ентого гуляку-оборотня», вот за что он так о Лиодоре? И о том, что с какой-то такой радости, я, благословения не испросив ни у папеньки с маменькой, ни у бабуль моих самоцветных, Йагинь приличных, прилюдно кличу себя «невестой», как самая настоящая безсоромна баба[46], я закрыв дверь и быстро сбросив с себя одежду, с головой погрузилась в ожидающее меня блаженство.