Сеня. Миссия Наследной Йагини

— Если и был виноват, так ведь наказан давно, — и, видя, что равнодушный сирин, похоже, начинает гневаться, нервно бьет крыльями, я испугалась, что птица улетит, и продолжила говорить быстрее, — Пожалуйста, я ведь ничего тебе не сделала, и, обещаю, что ни я, ни мои спутники, никто больше тебя никогда не обидит! Позволь только тебе помочь!

— Поомоочь… — растерянно произнес сирин.

— Да, помочь! Поверь, я знаю, как.

— Агриппина научила? — на лице сирина появилось нечто похожее на скептическую усмешку. Правый уголок губ дернулся, как от нервного тика.

— Агриппина подсказала, — не стала скрывать я, — А отгадку нашла в мамином гримуаре!

— Магия Йагини, яхоонтоовая? Так ведь оона меня убьет.

— Не убьет! Я теперь точно знаю!

— Поочему тоочноо?

— Пообщалась с тобой, — я усмехнулась, — Ты живая, ты все чувствуешь. Ты — добрая.

— Оой, не дообрая я, лебедушка, оой не дообрая. А воот ты — или глупая, или притвооряешься знатноо. Знатноо, — повторил сирин.

А потом сощурил веки, как будто сосредотачиваясь. Прислушивается, поняла я.

Сирин расправил черные крылья и взлетел. Улетая, бросил мне уже сверху:

— Не пообооишься, так прихооди ноочью на оостроов. Оодна прихооди. И без рун. Тоогда, моожет, и поогоовоорим.

Значит, одна. Значит, на остров. Что ж, если есть хоть малейшая надежда на конструктивный диалог — приду. Потому что не сможет моя маленькая жизнь существовать без большой. Только сейчас поняла, что не сможет. Это неразделимые понятия.

В следующий миг на плечи мне была наброшена куртка.

— Сения, — позвал маг. Я молчала.

— Сения, — маг сел рядом, — Граф де Менферский считает, что я дурак.

— Я слышала, — кивнула.

— А ты?

— Что я? Я сказала, что думаю, — совершенно не было сил одергивать наследного герцога, напоминать ему о приличиях, об обращении на «вы». Устала.

— Неужели ты и вправду считаешь меня таким мерзавцем? Считаешь, что я мог бы поступить так с тобой?! — его голос дрогнул, и что-то отозвалось у меня в груди. Но я подавила это, то, что отозвалось. Потому что нечего. Я, из-за каких-то там расшалившихся гормонов мнения своего не изменю. Неловкая пауза говорила о том, что оборотень все еще ждет ответа.

— Нет, — не стала врать я, — Мерзавцем не считаю.

Теперь изумленно молчал маг. Видимо, ждал продолжения. Ну что ж, продолжим:

— Я считаю тебя наследным герцогом Дарнийским, Лиодором де Элларом, старшим сыном знаменитого на всю империю Дарнийского оборотня. Который высший аристократ. Который держит слово. И в ответе за девчонку, которую сам же втянул в неприятности. Я думаю, что ты просто испытываешь чувство вины за все, что происходит. И, как истинный герцог, делаешь все, чтобы ее, эту вину искупить. Ведь по сути — не появись ты у нас со своей идиотской проверкой, не приведи с собой дважды купленных троллей, этого бы ничего не было. Но в этом нет твоей вины. Ты действительно сильный, умный, честный. Я имела возможность в этом убедиться. И я действительно верю, что ты поможешь освободить мелких. То есть хочу верить. Надеюсь.

А потом подумала немного и добавила, старательно чеканя каждое слово:

— А тем, что боевой маг и герцог в одном бутыльке нравится лесной простушке, грех не воспользоваться, так что и здесь я тебя не осуждаю.

— Всесильный Перун[26]!

Хм. Перун. К кому еще обратиться боевому магу? Только к всесильному Перуну, мужа моей покровительницы Макошь… Покровителю оборотней.

— Граф прав. Тысячу раз прав. Я действительно дурак.

А вот это самобичевание сейчас к чему? Что-то я не поняла.

В следующий миг сильные руки легли мне на плечи, разворачивая к себе, заставляя смотреть в голубые, цвета неба, глаза. Такие яркие, ласковые, нежные, что я зажмурилась. И, кажется, даже затрясла головой, как будто пытаясь избавиться от морока. Открыла — лицо мага было слишком близко к моему, слишком. Настолько, что я разглядела глубокую морщинку между хмуро сведенными бровями, и печальную складку у губ. А глаза все равно смотрели тепло и участливо.

— Сения, — в третий раз повторил он мое имя, — Я люблю тебя.

Дивная Макошь! Ну, вот за что он так со мной! Попыталась вырваться — не получилось. Оборотень держал крепко, как в душещипательных романах пишут. Вот о чем я думаю? Еще секунда — и я задохнусь от его близости…

— Сения, я, правда, очень люблю тебя. Полюбил сразу, как увидел. И сразу, там еще, на берегу, все решил.

Я покраснела, вспоминая особенности нашей первой встречи. Тот белый элсмирский волк, на берегу, он был прекрасен. И он смотрел на меня так, что я, вопреки голосу разума, ощутила стыд. И сейчас, кстати, ощущаю.

— Дар, — помимо воли вырвалось у меня. О боги! Неужели это мой голос? Не может быть. Нет, я с усилием свела глаза в кучку. Это слишком хорошо звучит, чтобы быть правдой!

— Сударь Лиодор, — я немного отстранилась, благо, чуть ослабленные объятия тяжело дышащего мага это позволили, — Почему вы не говорили мне этого раньше?

— А зачем? — удивленно спросил маг.