Сеня. Миссия Наследной Йагини

— Мийке, я же вижу, что ты заслоняешь вход в пещеру. Что ты прячешь там?

Нежные черты лица девушки исказила гримаса злобы.

— Не смей! — прошипел сирин.

— Мийке, это же я, Сеня, помнишь меня? Мы вместе были в твоей песне?

— Песне?

— Песне Мийке, это была просто песня. Всего лишь песня. И больше таких не будет. Обещаю тебе.

— Убью.

Неуверенно делаю шаг навстречу сирину.

— Ну же, иди ко мне.

— Уйди. Убью.

— Иди ко мне, Мийке.

— Уйди. Или умрешь. Я споою такую песню, что тоочно умрешь. Я знаю. Я прообоовала.

— Мийке, это же я.

Сирин неловко пятился, отступая в темноту, спотыкаясь на неуклюжих птичьих лапах. Да, птицы созданы для того, чтобы петь и летать, а не пятиться назад, точно.

Так и не дав мне возможности приблизиться к нему, сирин отступил в самую глубь пещеры и мне стало видно, что он скрывал. Так я и думала — потому что в мамином гримуаре была странная цитата из древнего трактата о сиринах. Мне почти все удалось расшифровать, например то, что сирином может стать только то создание, которое «умеет любить с такой силой, как никто не может», для которой любовь — и его собственная, и к нему — нечто вроде целого сердца. Это было мне не очень понятно. И что самым сокровенным, «душой» бывшей Мийке, несомненно был граф, было ясно, как божий день. Но, судя по тому, что последний год Мийке провела замужем, у нее же был муж! И он должен был, хотя бы немного любить эту прекрасную девушку, пусть и с тронутым безумием разумом… По крайней мере, мне хотелось на это надеяться, и в итоге я оказалась права! Потому что то, что мне расшифровать не удалось, звучало так:

«…свою душу сирин хранит от всех,
и лишь когда отпускает ее в Навь,
обратно никому дороги нет…»

Неудивительно, что передо мной лежал призрак молодого мужчины. Значит, любил. И Мийке не отпустила его в Навь. Как всех остальных. Несмотря на равнодушие самой природы сирина… Внезапная догадка озарила меня, как первый луч солнца!

— Мийке, — обернулась к сирину, в последний момент успела отскочить от звуковой волны выходящей через раскрытые нежные девичьи губы. Оказалось, я автоматически перешла на магическое зрение, и теперь как будто выпала из времени — я действительно видела смертоносный звук, точнее его приближение к себе, воочию. Прижавшись к стене пещеры, поняла, что дальше отступить невозможно — вот она, песня темного сирина. Не зря Йагинь еще с детства учат управлять дыханием и сознанием, понимая, что сейчас сначала наступит боль, а потом, скорее всего, тьма, решила все силы направить на то, чтобы все-таки достучаться до бывшей Мийке. И когда оглушительным звуковым потоком хлынула боль, успела прокричать — одновременно с сирином:

— Ты и ее не отпускаешь в Навь, Мийке! Хотя когда-то хотела убить!

К моему удивлению, я не потеряла сознания, не знаю, сколько это длилось — мне показалось, что целую вечность, видимо от того, что я не знала, что песня кончится так внезапно. И теперь я просто лежала с закрытыми глазами, но пребывая тотально здесь, в этой холодной, до ужаса неуютной пещере сирина на острове посреди некогда Зеленого озера. И уж совсем я не ожидала, что получу ответ, скорее думала, что сирин меня сейчас добьет, чтоб не мучилась.

— Она не сделала мне ничего дурного. Только защищала. Тогда.

Что и требовалось доказать. Графиня не умерла — сирин не пускал ее в Навь. А на бывшего возлюбленного она так и не смогла поднять руку, даже пребывая сирином.

Когда я открыла глаза — увидела худенькую девушку, трясущуюся то ли от холода, то ли от страха, сидящую на полу, которая вжималась всем телом в выемку в стене. Присмотрелась получше — и поняла, что нет, нет в стене пещеры никакой выемки, просто я смотрю на призрак, который сам не осознает своей природы.

— Мийке, — осторожно позвала, — Мийке.

Девушка подняла испуганное лицо — и не было в этом нежном, испуганном, бледном личике и тени от прежнего равнодушия сирина. Мийке растерянно хлопала глазами, переводила взгляд с меня на стены, потолок, ничего не понимая.

— Мне приснился очень странный сон, — сказал призрак.

А затем перевел взгляд мне за спину, и испуганно прикрыл рот полупрозрачной голубоватой ладонью. Я поняла — она увидела призрак бывшего мужа.

— Это был не сон, — простонала Мийке.

— Сон, — уверенно ответила я, — И сейчас он позади.

— Но…

— Все страшное позади, — заявила я, — А твой супруг ждал тебя столько времени, чтобы вместе уйти за Межу. Потом, возможно совсем скоро, вернетесь вместе.

Я обернулась — показалось, что легкий ветерок колеблется за спиной, но нет, это просто второй призрак проснулся и сейчас смотрел мимо меня, на Мийке, с такой нежностью и любовью, с какой папа смотрит на маму, и мне всегда становится немножко завидно.

Сказ иной, шестнадцатый НАПРАВЛЕНИЕ — КАБАНИЙ ЛОГ

— Сударыня Агриппина, — маг склонился в поцелуе над рукой Природной магини, — Бесконечно рад был познакомиться.